Смерть на кончике пера - [3]

Вернулся к себе, еще раз пролистал подшивку за прошлый год.

Загадочная Анна Коваленко почти в каждом номере печатала по большой, полосной статье. По мелким мишеням не била – ее «клиентами» были люди с положением и званиями. Месяца три назад статьи исчезли – вероятно, ловкую интервьюерку перехватили конкуренты.

Встретиться с Тамарой они должны были на ближних подступах к клубу. В принципе Андрей танцев-плясок под оглушительную музыку не любил, шел только для поддержания полезной связи.

Тамара была одета в черное – блестящее, стильное, хоть и мрачноватое.

– Привет. Невероятно выглядишь.

Андрей заплатил за вход, и под тяжелым взглядом охранника они прошествовали внутрь. Народу оказалось немного, и они уселись за барную стойку.

– Пользуясь случаем, хочу поблагодарить тебя за помощь. Будь здорова!

Они чокнулись бокалами с коктейлем по местному рецепту, и тут Андрей почувствовал, что ему не о чем с Тамарой говорить. К счастью, она заговорила сама:

– Как там Борода?

– Нормально. На нем все и держится.

– Бородку не сбрил?

– Куда Бороде без бороды!

И тут Андрей вспомнил об интервьюерше.

– Том…

Она кивнула, блестящие, похожие на искусственные кудряшки упали ей на лицо. Журналистка отвела их за уши и уставилась на него, ожидая вопроса.

– Просвети меня, бедолагу приблудного. Кто такая Анна Коваленко?

– А-ха-ха! – Девушка рассмеялась громко и, кажется, немного нарочито – видно, подействовал крепкий коктейль. – Анька тебя заинтересовала…

– Не она, ее материалы. Я по поручению Бороды подшивку просматривал, она полосу за полосой делала, а потом исчезла.

– У-у, это история еще та. Не хуже свинюшной. Еще коктейльчик закажешь – расскажу.

– Конечно, – разулыбался довольный Андрей. – Зачем же мы сюда пришли? Пить, гулять, беседовать.

Бармен намешал им еще по бокалу, и они отправились за дальний столик – у стойки становилось шумновато.

– Мы с этой Коваленко в одной школе работали, даже в одном педе учились. Только она на два года старше…

Тамара отхлебнула из бокала.

– Когда я пришла в ту школу работать, она там вела русский язык и литературу, только вышла замуж за учителя физкультуры. Ну, это был брак… Представляешь – этот му-у-у… – она хихикнула, – жик приходил в учительскую и вместо «здрасте» говорил: «Вы представляете, моя благоверная опять сожгла котлеты, так что я сегодня голодный и злой». Ну просто с грязью ее мешал. Тетки пожилые ему даже замечания делали – как вы можете так говорить о своей жене? Он на них чуть ли не с кулаками кидался – люблю, поэтому и воспитываю. Настоящий мезогинист.

– Кто?

– Мезогинист, деревня. Женоненавистник то есть.

– Ты где же таких слов-то набралась, а?

– В Интернете, где ж еще. Некоторые даже считают, что это сексуальное извращение. Ну, он над ней измывался, и все под тем предлогом, что добра желает. С таким добром и зла не надо… Фамилию она менять не хотела, так он со скандалом настоял.

– А почему не хотела?

– А что хорошего в этой коленке-коваленке? Плебс! – Она опять фыркнула. – У нее своя фамилия была классная – Озерных, а? Даже псевдонима не надо – Анна Озерных!

– И как все это кончилось?

– Как и должно было кончиться – года не прожили, она от него сбежала. Он бесился дико, потом Анька из школы свалила в газету. Он в редакцию приходил, орал, чтобы она к нему вышла, с охранником подрался – сильный же, мастер спорта… Ужас! Развод не давал, но их как бы автоматом развели, поскольку детей нет.

– Ну и отстал от нее физкультурник?

– Он никогда бы не отстал. Попал по пьяни в аварию, на байке, сломал бедро, как-то особенно зловредно, со смещением, а потом и вовсе помер – лечиться толком не хотел и схлопотал общий сепсис.

– А она?

– Пообтерлась в газете, вошла в штат, это уже при мне было. Ее Борода прям на руках носил. Месяцев, наверное, восемь мы проработали вместе, а потом она – как отрубила. Подала заявление и ушла, даже уехала куда-то. Ей Борода замглавного сулил, она и слушать не стала – ах нет-нет, извините.

– Уехала из города?

– А что это мы все про нее?

Андрей улыбнулся:

– Ну… и про тебя тоже. Если б я про эту деву озерную не спросил, может, и про тебя ничего бы не узнал.

– Такой прием, да? Поделись профессиональным секретом с дилетанткой?

– Я никогда особенно вопросов на интервью не задаю. Человек говорит о том, что его волнует. Волнует его – взволнует и читателя.

…Потом они пили и танцевали. Андрей проводил Тамару до дома, из вежливости поцеловал в ушко и проследил, чтобы она вошла в лифт одна.

– Позвонишь? – спросила девушка, когда захлопывались дверцы.

– Куда я теперь без тебя?…

В субботу Андрей завернул в редакцию. Валя разбирала читательскую почту.

– Спасибо, что подстраховал, – сказала в ответ на приветствие.

– Это ты о чем? – не понял он.

– Да о некрологе.

– Забудь. Есть что-нибудь интересное?

– Ну, как сказать… В чисто психологическом плане. Почитай. Тут имеет место глубокая патология…

Она протянула ему несколько листов, исписанных ровными, разборчивыми строчками. Какая-то дама – «Малинина Е. В., пенсионерка, 82 года» – подробно описывала злодеяния своей соседки, молодки шестидесяти лет, которая своими подлостями сживала ее со свету. Например, жаловалась Малинина, та, живя на этаж выше, подкармливала птиц, гадить они слетались на ее балкон, поэтому ей пришлось на свою ничтожную пенсию его застеклить.