Смерть мужьям! - [43]

Чашечка кофе опустела наполовину решительным глотком, Родион в возбуждении потер руки. Нельзя делать поспешные выводы, уже обжегся. Проверить логику на прочность.

Кто помог Екатерине убрать Пашу с дороги? Ее любовник, кто же еще. Он так хорошо знает Хомякова, что не спутал даже в маскараде. То есть тоже из «их» круга? Как ни дико, но лучшей кандидатуры на эту роль, чем Антон Сергеевич Грановский – не придумать. В противном случае остается предположить, что перспективный дипломат Делье владеет шилом, как каторжник. Он, конечно, тот еще, граф Монте-Кристо.

Если Грановский – любовник Екатерины, то он соучастник убийства собственной жены. Ради чего? Неужели между холодным и расчетливым адвокатом и рассудительной женой дипломата вспыхнули испанские страсти, в жертву которым надо было принести Аврору? Психология не верит и топает в гневе ногами. Не может этого быть. А раз так – не мог Грановский убить своего друга, о котором вполне искренние лил слезы.

Есть и другое логическое противоречие. Если Делье на самом деле пришла слишком рано, до визита Паши, тот сильно рисковала, что конфетами с синильной кислотой Аврора угостит кого угодно, да хоть самого перспективного дипломата. Это огромный риск. А если позже него? Тогда Аврора не могла знать, что Екатерина Павловна будет дома. Как быть с этим?

Логика не выдержала и треснула. Сахарные фигурки поменялись местами: теперь получился ломаный квадрат.

Если любовник Екатерины – Паша? Тогда вся история с крысой не клеится. Даже если Делье отравила Грановскую, зачем ей было приказывать срочно тащить куда-то Носа? И кто в таком случае убил самого Пашу? Не второй же любовник. Да и подстроить сцену в полицейском участке, чтобы Нос набросился на Делье «для отвода глаз», не смог бы и сам гений злодейства.

Может быть, в это замешан сам Карсавин? Помогает убивать своих же дойных коров, то есть пациенток, при этом остается в тени. Делье – наверняка его пациентка, зеркальце выдало, но способна ли она втравить своего же врача в такую заваруху? Только в одном случае: если доподлинно знала, что на нее готовит покушение Аврора. И потому попросила заколоть Пашу Хомякова на Невском. А сама занялась подругой. Однако заковырка в том, что доктор как раз в это время был сграбастан городовыми за езду на велосипеде.

Чтобы выйти из очередного тупика, надо было найти применение хотя бы сахарку «Хомякова», не говоря уже о «Гильотон» и «Живанши». Эти крошки были как-то замешаны в велосипедную кашу. Только как?

Внятных ответов не нашлось. Но юный сыщик ощутил особым органом, который вырастает с годами только у опытных сыщиков от долгой практики, что двигается в правильном направлении. Чтобы мозаика легла в четкий узор, не хватает нескольких песчинок.

Ванзаров допил кофе и безжалостно смахнул ладонью сладких помощников аналитического сыска.

8

Уж как понравился, так прямо бы и съела. Весь такой сдобный, аппетитный, сил нет, как хочется за щечку щипнуть или за какое иное привлекательное место. А глазки-то, какие хорошенькие, так и стреляет, шельмец, и весь словно свежеиспеченный калачик – упругий, крепенький да вкусный. Вот ведь, достанется кому-то такое счастье, будет им избалованная дура с приданым понукать, а он ведь ласковый – сразу видно, его же приручить ничего не стоит. Только теплом да добрым словом. А потом делай, что хочешь. Вот нарожать бы ему детишек, вышли бы славные: такие же пухленькие, симпатичные... А как бы с ним хорошо было выйти под ручку... Что за жизнь мерзкая...

Барышня Жгутова предалась горестным размышления, каких в женских головах встречается довольно много. Особенно, если родители не оставили никакого приданого, и жизнь заставила тянуть лямку dame de compagnie[3]. Она ведь тоже женщина, а, значит, счастья хочется.

Ничего подобного, приятного для себя, Родион не заметил в мрачном взгляде сухопарой дамы, затянутой в такое серенькое платье, что и описать невозможно. И лицо такое же серенькое, цепляло лишь нижней челюстью, тяжело выступавшей вперед, отчего казалось, что барышня готова укусить. Руки у нее крепкие, почти мужские, а прочие формы гладко незаметны. Влюбиться в этакое нескладное создание с первого взгляда, даже вчерашний Ванзаров и не подумал.

Мрачная барышня пропустила в гостиную, спросив лишь незнакомого гостя, назначено ему или сам пришел. Чиновник полиции признал, что не зван, и быстро изучил обстановку. Приемная сомнамбулистки и пророчицы более напоминала квартиру удалого гусара. На коврах изобильными гроздьями повисли кинжалы, сабли, ножи, кортики и какие-то диковинные режущие орудия, названия которых Родион не знал. Причем мужским духом и не пахло. Оставалось предположить, что мадам Гильотон неравнодушна к остренькому.

Серая барышня, к тому же хромоножка, заковыляла к диванчику, очевидно, для посетителей, подхватила куски кожи и сапожным шилом принялась прокалывать их для какой-то надобности левой рукой. Трудно было отвести взгляд от этого зрелища.

– Ванзаров пришел? – послышался приятный, грудной голос из-за занавески.

Как это понимать? Ждать его не могли, он наметил визит только час назад и даже Лебедеву не сказал. Неужто и впрямь провидица...