Смерть как искусство. Том 2. Правосудие - [60]

– Но я не хочу, – плаксиво заявил Гамлет. – Мне еще рано обратно, я хочу дослушать историю.

– Ладно, – великодушно согласился Ворон, – так и быть, поживи с нами, пока мы до конца не досмотрим, а потом отправляйся.

– Но я не знаю как… Я не умею… – растерялся Кот.

– А я тебе помогу, – пообещал Ворон. – И до места доведу, не потеряешься. Или Змея попросим, он тоже место знает.

Змей согласно кивнул и принялся укладываться кольцами, что означало его стремление к покою, свободному от споров и конфликтов.

В Шиловск к Ольге Поповой Антон Сташис поехал один, Настя сказала, что ее спина еще одной поездки просто не выдержит.

Жила Попова, насколько удалось выяснить, одна и работала системным администратором в какой-то конторе. Антон решил навестить ее вечером и не прогадал – Ольга была дома. Она открыла дверь в халатике, из-под которого виднелись голые не очень-то стройные ноги.

– Слушаю вас, – спокойно произнесла она, глядя на Антона ясными глазами.

– Я из уголовного розыска, моя фамилия Сташис, – представился Антон, доставая удостоверение.

Ольга переполошилась и принялась запахивать на себе халат, и без того туго подвязанный пояском.

– А что случилось? Ой, нет, погодите, вы проходите, проходите в комнату, мне надо переодеться.

– Да не надо переодеваться, не беспокойтесь, – попытался остановить ее Антон, но девушку уже как ветром сдуло.

Она скрылась в другой комнате и появилась через некоторое время вполне одетая, в джинсах и блузке навыпуск. Распущенные волосы оказались собранными на затылке и сколотыми в замысловатый узел. Даже глаза, насколько Антон успел заметить, стали ярче и выразительнее, видно, она обновила макияж.

– Вот теперь я готова с вами беседовать, – улыбнулась Ольга. – Что вас интересует?

– Меня интересует Никита Колодный. Вы с ним знакомы?

Ольга чуть заметно дернула губами.

– Знакома, но не близко. А что случилось? У него какие-то проблемы? Неприятности?

– С ним все в порядке, не волнуйтесь. Мы занимаемся покушением на художественного руководителя…

– А, ну да, Богомолов, – перебила его Ольга. – Никита рассказывал, какое несчастье с ним случилось. Но я не понимаю, какое отношение…

– Ольга, поверьте мне, я бы не поехал к вам в такую даль, если бы это не было важно, – мягко проговорил Антон. – Пожалуйста, ответьте на мои вопросы, и чем скорее вы это сделаете, тем скорее я уйду и оставлю вас в покое. Так какие у вас отношения с Колодным?

– Я же говорю: не близкие.

– Поконкретнее можно?

– Я его поклонница, хожу на его спектакли. Поскольку мы знакомы, то иногда он мне звонит.

– Вы с ним встречаетесь?

– А вы чаю хотите? – ответила она вопросом на вопрос и рассмеялась.

– Нет, спасибо, – отказался Антон. – Так вы встречаетесь с Колодным?

– А я выпью чайку. Знаете, только что с работы пришла, поужинать не успела, есть очень хочется. Одну минутку подождите.

Ольга скрылась в кухне, но Антон последовал за ней, встал в дверях и молча наблюдал, как девушка в один чайник наливает воду, а в другой насыпает заварку.

– Ольга, вы не ответили на мой вопрос, – настойчиво произнес он, внимательно глядя на ее руки, порхающие над чашкой, блюдцем и сахарницей.

– Вы хотите знать, не встречаемся ли мы с Никитой в романтическом, так сказать, плане? – наконец заговорила она. – Вынуждена вас разочаровать. Конечно, не стану скрывать, я бы хотела, чтобы наши отношения были более близкими, но Никита женат и очень любит свою жену. Мне не на что рассчитывать. Поэтому наши отношения ограничиваются только разговорами.

– И о чем же вы разговариваете?

– О театре, о спектаклях, о его ролях, о разных пьесах.

– То есть вы – театралка? – уточнил Антон.

– Ну… – смущенно улыбнулась Ольга. – Вообще-то, не очень. Просто мне нравится Никита, и я стараюсь быть для него интересной.

– Скажите, Ольга, а о той пьесе, которую он сейчас репетирует, вам Колодный что-нибудь рассказывал?

Она подхватила поднос, на котором стояли чашка с горячим чаем, сахарница и молочник, и пошла в комнату. Антону пришлось посторониться, чтобы пропустить ее. Ольга уселась на диван, положила в чашку сахар, налила молоко, все это неторопливо размешала ложечкой и, вопросительно посмотрев на Антона, предложила:

– Не соблазнитесь? Давайте я вам тоже налью, пока горячий. У меня очень хороший чай.

Но он снова отказался. Ему не хотелось отрываться от наблюдения за Ольгой, за движениями ее густых темно-рыжих бровей, ее пухлых губ, покрытых ярко-розовой помадой.

– Так что насчет пьесы? – напомнил он.

– Никита говорил о ней, но не в подробностях. Я поняла только, что пьеса ему не нравится, но он счастлив, что ему дали одну из двух главных ролей, он так долго ждал этого. Раз вы спрашиваете про Никиту, то, наверное, уже знаете, что ему долго не давали играть, поэтому для него важен этот спектакль. Он очень хочет, чтобы пьеса стала лучше и чтобы спектакль не списали после трех-четырех представлений, а давали несколько сезонов. Вот, собственно, и все, что я знаю.

– А чем именно ему не нравится пьеса, он не говорил?

– Никита сказал, что она совсем сырая и вообще малоинтересная, в характерах нет изюминки, нет драматургии образов.

– Расскажите, пожалуйста, когда и как вы познакомились?