Смерть империи - [33]

Вопреки широко распространенному мнению, будто встреча была импровизацией, оба лидера подготовили свои позиции тщательно, хотя спешно и в глубокой тайне. Двусторонняя переписка, дипломатические контакты каждому из них дали разумно точное понимание, чего хочет другой. Для Горбачева главным вопросом было разоружение; для Рейгана оно было важной, но всего лишь частью его более широкой программы.

Поскольку встреча в Исландии планировалась как рабочая, а не как полный саммит, не было никаких протокольных изысков, никаких публичных мероприятий. Рейган и Горбачев встречались в оба дня с перерывами, во время которых обедали каждый со своей делегацией, а две переговорные группы: одна по сокращению вооружений, другая по региональным и двусторонним вопросам — заседали всю ночь, 11 октября во время рабочего завтрака в небольшой, но уютной резиденции американского посла мы обсудили с президентом все ключевые вопросы, а затем устроили деловую игру в виде двустороннего заседания. Я играл роль Горбачева, общаясь по–русски через переводчика. Во время такой же деловой игры в преддверии женевского саммита я точно угадал аргументы Горбачева; на сей раз я старался не предсказывать его конкретные предложения, а скорее ухватить стиль обсуждения и аргументации.

В последующем я по очереди с Томасом Саймонсом из госдепартамента присутствовал в качестве секретаря–референта на личных встречах, был членом переговорной команды по региональным и двусторонним вопросам и принимал участие в совещаниях группы США, обсуждавшей вопросы контроля за вооружением.

В первый день на утренней встрече Горбачев представил детально проработанное предложение о всеобъемлющем соглашении по разоружению, которое, несмотря на наличие позитивных элементов, было по ряду аспектов непонятно или неприемлемо. Переговорные команды, возглавляемые Полом Нитце и маршалом Сергеем Ахромеевым, всю ночь проработали, проясняя смысл предложенного. Одновременно другая группа во главе с послом Розанн Риджуэй и Александром Бессмертных занималась региональными конфликтами, правами человека и двусторонними контактами.

К воскресному утру советский подход стал ясен. Постепенно советская сторона делала значительные уступки в вопросах разоружения, однако очень мало что предложила в других областях.[20] Когда позже днем Рейган с Горбачевым встретились, росла надежда, что им удастся найти общий подход к договору о сокращении вооружений. Поначалу переговоры шли хорошо: Горбачев принял предложения США о 50–процентном сокращении тяжелых советских ракет наземного базирования, низкий количественный уровень для ракет средней дальности и основательную инспекцию на месте. К полудню достижение соглашения по ракетам средней дальности казалось делом до того решенным, что мы направили срочные указания нашим послам в Западной Европе и Японии встретиться с главами государств, в которых они были аккредитованы, и кратко сообщить им об условиях соглашения. Стоял воскресный день, и выполнить подобное указание во многих столицах было не так–то просто.

Дневная встреча казалась дерганной из–за частых перерывов на консультации в группах и составление проектов документов. Обе делегации были возбуждены подготовкой того, что обещало стать самым всеобъемлющим в истории пактом о сокращении вооружений. Казалось, что оставалось решить всего два принципиальных вопроса. Во–первых, Горбачев предлагал уничтожить все ядерные вооружения к 2000 году, в то время как Рейган соглашался на уничтожение всех баллистических ракет. Во–вторых, Горбачев настаивал, чтобы все исследования по стратегическим оборонительным системам велись исключительно в лабораториях, на что Рейган не соглашался, поскольку чувствовал, что испытания вне лабораторий окажутся крайне необходимы для этой программы.

К огорчению своих советников Рейган, согласившись на предложение Горбачева об окончательном уничтожении ядерных вооружений, отказался пойти на уступки в вопросе об испытаниях СОИ. В результате по окончании встречи оба ее главных участника пребывали в мрачном настроении. К вечеру радужные полуденные надежды сменились чувством досады. Саммит в Вашингтоне, ради подготовки которого и проводилась встреча в Рейкьявике, не был назначен, и уже одного этого было вполне достаточно, чтобы пресса окрестила встречу неудачей.

————

В самые первые часы после того, как встреча завершилась, все мы не сумели по достоинству оценить тот факт, что Рейган с Горбачевым разрешили больше спорных вопросов, чем наши лидеры на любом из предыдущих американо–советских саммитов. На первых пресс–брифингах мы дали полную волю своему разочарованию[21] и не сумели дать ясное объяснение того, что в действительности было достигнуто, На деле, если оставить в стороне фиксацию даты приезда Горбачева в Вашингтон, договоренности шли дальше тех целей, которые мы ставили перед исландской встречей. Горбачев согласился принять равные и низкие уровни для ракет средней дальности и отнести квоты к общему количеству ракет, независимо от места их установки в глобальном плане. Согласился он и сократить тяжелые межконтинентальные ракеты, имевшиеся в советском арсенале, на 50 процентов, уступая тем самым США в первостатейном для них вопросе. Он поддержал идею инспекции на месте — после десятков лет сопротивления ей со стороны СССР.