Смерть Артура - [45]

12

Тут все люди упали на колени и громко просили Артура о милосердии.

— Милосердие вам будет оказано, — отвечал король Артур. — Здесь могли вы сами видеть, сколь неожиданные бедствия выпадают нередко на долю странствующего рыцаря. Вот и я только что бился с моим же рыцарем, и оба мы с ним понесли немалый урон. Но, сэры, как я столь тяжко ранен, да и он тоже, и я сильно нуждаюсь в отдыхе, вот каков будет наш краткий суд над двумя братьями:

Что до тебя, сэр Дамас, за которого я сражался и для которого выиграл поединок, я теперь буду судить тебя. Тебя, сэр Дамас, называют надменным рыцарем, низким и злобным, недостойным собственных же доблестных подвигов, и потому я отдаю твоему брату все ваши владения, и усадьбу, и титул, и все, что к этому принадлежит, с тем только условием, чтобы сэр Онтлак держал свое владение от тебя и ежегодно давал тебе лошадь под украшенным дамским седлом, ибо на такой лошади тебе более пристало сидеть, нежели на боевом скакуне. Также повелеваю я тебе, сэр Дамас, под страхом смерти, чтобы не смел ты причинять обиды странствующим рыцарям на их пути в поисках подвигов и тем двадцати рыцарям, которых столь долго томил ты в темнице, возмести весь урон, дабы не было и им обиды. Если хоть один из них явится к моему двору и пожалуется на тебя, тогда, клянусь головой, ты за это умрешь!

Что же до вас, сэр Онтлак, вас называют славным рыцарем, исполненным доблести, преданным и благородным во всем, что вы ни делаете, и потому вот мой суд вам: поспешайте в добрый час к нашему двору, и вы станете моим рыцарем, и, если дела ваши будут согласны с нашими установлениями, обещаю, милостию Божией, что в кратком времени у вас будет все потребное, дабы жить не хуже, чем жил ваш брат Дамас.

— Бог да вознаградит широту вашей благородной души, — вашу великую доброту и щедрость. Отныне я всякую минуту в вашем распоряжении. Ведь я, сэр, — сказал Онтлак, — по воле Господа совсем недавно был ранен проезжим рыцарем в оба бедра, иначе же я бы сегодня бился против вас сам.

— Если бы на то была Божья воля, — сказал сэр Артур, — то я не пострадал бы так тяжко. А почему, сейчас открою вам причину. Я не был бы столь жестоко изувечен, будь при мне мой собственный меч, который изменой оказался у меня украден; и весь этот поединок был задуман заведомо для моей' погибели, и на то употреблены были предательство и волшебство.

— Увы, — сказал сэр Онтлак, — превеликой жалости достойно, что вот есть столь благородный человек, как вы, прославленный вашими подвигами, вашей доблестью, и находится мужчина или женщина, которые против вас питают измену в сердце своем.

— Они получат по заслугам, — молвил Артур. — А теперь ответьте мне, — спросил Артур, — далеко ли я от Камелота?

— Сэр, вы оттуда в двух днях пути.

— Я хотел бы попасть в Господню обитель, — сказал сэр Артур, — дабы мне отдохнуть там и набраться сил.

— Сэр, — отвечал Онтлак, — здесь поблизости находится богатый женский монастырь, некогда основанный вашими предками, всего лишь в трех милях отсюда.

И король простился со всеми, сел на коня и поскакал, и сэр Акколон за ним.

Когда же приехали они в монастырь, он повелел сыскать лекарей, дабы они осмотрели его раны и Акколоновы тоже. Но сэр Акколон на исходе четвертого дня умер, ибо он слишком истек кровью и не мог жить, король же Артур поправился совсем. Когда умер Акколон, он отправил в Камелот его тело на колеснице в сопровождении шести рыцарей и приказал:

— Свезите его к сестре моей Фее Моргане и скажите ей, что я шлю ей его в подарок. И еще скажите ей, что мой меч Экскалибур и ножны — у меня.

И они отбыли с телом Акколона.

13

Тем временем Фея Моргана полагала, что король Артур убит.

И вот видит она однажды, что король Уриенс лежит и спит на своем ложе, позвала она девицу из своих доверенных и приближенных и говорит:

— Ступай принеси мне меч господина, ибо не было еще удобнее мгновения, чтобы зарубить его.

— Ах, госпожа, — сказала та девица, — если вы зарубите господина, то не избежать вам кары.

— Об этом не заботься, — отвечала Моргана. — Вижу я, что сейчас самое подходящее для этого время, а потому поторопись и скорее принеси мне меч.

Пошла девица и явилась к сэру Ивейну, который спал у себя на ложе в другом покое. Разбудила она сэра Ивейна и просит его:

— Подымайтесь и последите за вашей матерью, ибо она замыслила убить спящего короля, вашего отца, и я послана принести ей меч.

— Ладно, — отвечал сэр Ивейн, — иди и исполни поручение, остальное же предоставь мне.

Вот принесла девица королеве меч в дрожащих руках. Та взяла его спокойно, вынула из ножен и подходит преспокойно к ложу мужа своего, выбирает, где и как лучше нанести удар. Но когда она уже замахнулась мечом, готовая разить, выскочил сэр Ивейн, бросился на мать, схватил ее за руку и сказал:

— А, дьяволица, что задумала ты сделать? Не будь ты мне матерью, я бы вот этим же мечом отсек прочь твою голову! Увы, — сказал сэр Ивейн, — люди говорят, что Мерлин рожден от дьяволицы, но меня уж воистину родила на свет дьяволица во образе человеческом.

— О добрый мой сын Ивейн, сжалься надо мною! Дьявол меня попутал, и потому взываю я к твоему милосердию. Никогда больше не сделаю я этого. Спаси же честь мою и не выдавай меня!