СМЕРШ против бандеровщины - [52]

– Почитайте, – сказал Зубко, – найдено в кармане убитого бандеровца… Любопытный документ.

Федоров стал внимательно читать указания какого-то Серого.

– Так это Степан Бандера. Его кличка в абвере тоже Серый, – хлопнул себе по лбу партизанский командир…

В ходе изучения всех документов стало ясно, что «уповцы» тесным образом связаны с немецкой военной разведкой и по ее указанию готовятся к подпольной диверсионно-террористической деятельности.

Вот один из документов:

«Друже Богдан!

Пришлите 15 человек к нам в курень, которые будут работать на строительстве моста. 3 марта 1944 года я договорился с немецким капитаном Ошфтом, что мы построим мост для переправы немецких войск, за что они дадут нам подкрепление – два батальона со всей техникой.

Совместно с этими батальонами 18 марта с.г. мы очистим от красных партизан лес по обе стороны р. Стоход и дадим свободный проход в тыл Красной армии своим отрядам УПА*, которых там ждут. На переговорах мы пробыли 15 часов. Немцы нам устроили обед.

Слава Украине!

Командир куреня Орел.

5 марта 1944 года».

Бандит доволен, что со своими приспешниками его принимали гитлеровцы в течение 15 часов и накормили обедом – остатками с барского стола.

Совместная работа военных контрразведчиков с партизанами позволила внедрить в один из отрядов УПА* своего негласного помощника, вскрыть конкретные планы противника и, в конце концов, ликвидировать отряд путем идеологического разложения лесных вояк на Волыни.

Молодежь первая почувствовала, что они брошены на заклание, а скорее, обеспечивать личную безопасность тех, у кого руки были по локоть в крови. За ними охотились не только органы госбезопасности, но и обиженное бандитами местное население в лице бойцов истребительных батальонов.

Именно местное жители, входившие в число «истребков», быстро по своим каналам нашли место дислокации оуновского отряда и оказали существенную помощь в его разгроме.

* * *

Второй документ, полученный от своей агентуры, который был доложен Василием Зубко руководству ОКР СМЕРШ дивизии, был сданными о готовящемся нападении конного отряда УПА* на один из райцентров на Тернопольщине.

Агент Чуб, племянника которого силой и угрозами заставили войти в один из уповских отрядов, во время одной из встреч с родственником, поделился «секретом» о том, что на гарнизон, стоящий в городке и охранявший тыловое имущество, должны напасть его «воины».

– Они что, одурели? Их же всех перебьют, – сказал Чуб.

– Атаман знает, что победа будет за ним. Горстка солдат охраняет склады, а в их помещениях есть то, что нужно в первую очередь голодающему отряду в прямом и переносном смысле: оружие, боеприпасы, обмундирование и питание.

– И сколько в отряде сабель?

– Восемьдесят семь, – ответил племянник

– Ты тоже будешь участвовать? – спросил агент.

– Нет, дядя, мы решили бежать… Договорились семь человек – все пацаны. А потом попросимся в армию бить немцев.

– Как? Бежать с поля боя? – удивился «Чуб».

– Какой это бой? Это разбой. Надоело шакалами с поджавшим брюхом рыскать и прятаться по лесам. От недоедания и запаха крови тошнит. Все равно и немцев, и нас победит Красная армия. Все знают об этом, но молчат…

Негласный сотрудник среагировал незамедлительно. Он сразу же доложил своему оперативному сотруднику о готовящейся, скорее не провокации, а обильному кровопролитию.

На сообщение сотрудника СМЕРШа должным образом ответило командование. Совместно с армейскими контрразведчиками была проведена операция по усилению охраны гарнизона. В гарнизон под покровом ночи прибыло подкрепление. На пути вероятного появления конного отряда оуновцев была организована засада.

В два часа ночи конники, выскочив из лесной просеки и пустив лошадей рысью, подошли вплотную к складам. И вдруг на них обрушился свинцовый ливень. Они попали в огненный «мешок». Немногим удалось вырваться… Разбежались и заговорщики, и примкнувшие к ним. После первых выстрелов они направили своих коней в сторону города.

Молодые ребята из отряда, их было около двадцати, покинули бандеровское войско, были срочно мобилизованы и отправились на фронт.

Волынская резня и СМЕРШ

Весной 1943 года на Волыни, оккупированной немецкими войсками, начались масштабные этнические чистки. Эту преступную акцию проводили не гитлеровцы, а бандеровцы – боевики ОУН*, стремившиеся «очистить» территорию Волыни от польского влияния. Не щадили никого – убивали всех: стариков и детей, женщин и грудных младенцев. Их расстреливали, избивали колками и арматурой, рубили топорами. Не отсюда ли пошло их новое название «секирники». Таким способом в «волынской резне» было уничтожено несколько десятков тысяч человек. Вся вина их заключалась в том, что они были поляками и жили на западноукраинской земле.

После успешно проведенной Каменец-Каширской наступательной операции силами частей 1-го Украинского фронта в «бой» вступил СМЕРШ по фиксации и документированию злодеяний фашистов и их пособников – бандеровцев.

Оперативный состав отдела КР СМЕРШ 74-го стрелкового корпуса провел по этому поводу ряд серьезных расследований, одно из них касалось села Могильницы. На основании работы по вскрытию преступлений был подготовлен обобщенный документ. Таких документов было немало из-за обильно пролитой крови оуновцами из УПА*.