СМЕРШ - [16]
Лишь только Красная армия займет какой-нибудь город или местечко, смершевцы налетают туда оперативными группами.
Они арестовывают всех организованных противников советской системы. Под этим понятием разумеются все видные члены всех отрицающих коммунизм партий. Здесь и венгерская «Нилош Парт», и словацкая Глинкова Гарда, и немецкая национал-социалистская партия, и польская «Армия Крайова».
Арестовывают смершевцы и актив всех демократических партий.
Не доверяют они и заграничным коммунистическим партиям.
Непримиримые враги смершевцев — русские эмигранты. С ними у смершевцев старые счеты.
Я хорошо знаю настроения русской эмиграции. Большинство эмигрантов относилось в последнее время благосклонно к Советскому Союзу. «Сталин спас Россию», — говорили эти слабые духом.
Они не знают, что их ожидает. Десятки тысяч смершевцев, как коршуны, налетят на эту смирившуюся эмиграцию и разгромят ее до основания.
Верные хранители советской системы — смершевцы — не знают ни милости, ни пощады. Можно тысячу раз раскаяться самым искренним образом — смерть неизбежна. Это принцип смершевцев. Они не в состоянии поверить человеку.
Каждый, на ком лежит тень подозрения, кто уже раз провинился перед Советским Союзом, — должен умереть.
Русские эмигранты, примирившиеся со Сталиным, тоже узнают это, но, увы, узнают поздно. Где-нибудь в Колымских лагерях не один из них проклянет тот день, когда его мать на свет родила.
Третий отдел управления — секретный, держит непосредственную связь с Главным Управлением контрразведки СМЕРШ, находящимся постоянно в Москве.
Днем и ночью летят строго секретные сообщения генерал-полковнику тов. Абакумову, начальнику Главного Управления.
Представляю, какое это гигантское учреждение. В него стекаются все сведения от всех управлений фронтов, от управлений при военных округах и от заграничных центров шпионажа дальнего расстояния.
Оно дает координирующие указания управлениям фронтов, управлениям при военных округах и заграничным центрам шпионажа дальнего расстояния.
В один прекрасный день может прийти из Москвы список, в котором будет и моя фамилия. Что скажет генерал Ковальчук, наш начальник? Что будет со мной? Ерунда, — чему быть, того не миновать. Лучше об этом не думать.
Однако, учреждение Абакумова — что-то неслыханное. Оно окутало весь мир. Сколько интересных данных там сосредоточено! Вот куда бы мне следовало попасть. Если рисковать, — так не зря!
Четвертый отдел нашего Управления — следственный. В нем выжимают из людей «последние соки».
Майор Гречин говорит, что в некоторых случаях допрашивают человека до трех месяцев.
Смершевцы довели мастерство допросов до предельной возможности. Мне часто приходилось слышать такую мысль: «нет человека, который, будучи виновным и располагая ценными сведениями, не сознался бы в своей вине и не сообщил эти данные».
Еще бы! Если допрашивать человека подряд три месяца и днем и ночью, притом избивать его самым беспощадным образом, — не устоит.
Пятый отдел — прокуратура или, иными словами, знаменитые «тройки воентрибунала». На основании материалов из четвертого отдела, военные трибуналы выносят приговоры.
О том, какими принципами руководствуются «судьи», пока не знаю. Думаю, что в скором времени узнаю от Мефодия.
Отдел кадров — начальник его подполковник Горышев — следит за самими смершевцами.
Финансовый отдел выплачивает жалованье. Я получаю 1 500 рублей в месяц (кроме продовольствия, обмундирования, папирос и всего прочего).
Пока мне смершевцы верят и охотно посвящают во все отрасли работы.
Капитан Шибайлов пригласил меня на собрание партийной ячейки. Пойду непременно. Нужно выяснить очень многое.
Кошицы. Здание суда. Работаю в оперативной группе майора Попова. Работы очень много. Капитан Шибайлов «громит» чиновников кошицкой почты. Ему нужно выявить всех, кому приходили секретные телеграммы.
Для верности капитан обзавелся «агентурой», т. е. людьми, которые, под угрозой строжайших взысканий, должны доносить ему о всех чиновниках, во время господства Венгрии выступавших активно против Советского Союза. В Кошицах находился когда-то венгерский 8-ой годтешт (штаб 8-й Армии), отдел кеймелгаритов имел здесь свои специальные школы. Оперативная группа майора Попова пришла на помощь отделу Армейской контрразведки, чтобы сообща выловить всех «венгерских шпионов».
Днем и ночью в здании суда кипит «работа». По коридорам стоят часовые. В комнатах идут допросы сотен людей. Плач, крики, стоны, мольбы, словом, — невиданная мясорубка.
Капитан Миллер рассказывал во время обеда о своих похождениях. Он был сброшен с группой смершевцев, специально засланных Главным Управлением под командой полковника Белова, в глубокий немецкий тыл в Словакии. Отряд Белова не смел вступать в бой с немцами. Его задача была иного характера: связаться с центрами шпионажа дальнего расстояния в Братиславе и Праге.
Капитан «Саша» (не пожелавший сообщить мне своей фамилии) перебил Миллера и принялся рассказывать о том, как он ездил в Министерство внутренних дел Словакии.
— Представьте, в Братиславе полно немцев. В здание министерства не пускают словацкие полицейские. При мне был секретный пакет.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.