Смерш. Главный козырь Сталина - [27]
Заградительные отряды начали организовываться командованием армий и фронтов с разрешения Ставки ВГК и до издания вышеуказанной директивы решали различные задачи, порой далёкие от контрразведки: помогали командованию в поддержании дисциплины и воинского порядка, пресечении бегства командиров и бойцов с занимаемых позиций, в ликвидации паники и т. д.
Легитимизация действий заградительных отрядов и укрепление правовой основы деятельности военной контрразведки происходила и далее. Так, 12 августа 1941 г. нарком обороны И.В.Сталин подписал приказ военным советам фронтов и армий о необходимости придания суду военного трибунала лиц среднего и старшего начсостава, оставляющих позиции без приказа своего руководства. Под суд предлагалось отдавать военнослужащих до командира батальона включительно. Данный приказ отражал сложнейшую ситуацию на фронте. К середине августа части вермахта уже продвинулись на 400–600 км на северо-западном направлении и до 350 км на юго-западном. Наша армия оставила территорию Латвии, Литвы, почти всю Эстонию и Белоруссию, значительную часть Украины. Враг вышел на дальние подступы к Ленинграду, захватил Смоленск, под угрозой оккупации находился Киев. Отступление вызывало многочисленные случаи растерянности и даже паники, которой поддавались и лица комсостава. Безусловно, этот приказ при его реализации на местах иногда давал основу для скоропалительных решений, но в целом он сыграл свою мобилизующую роль[178].
Ещё одним нормативным актом, предопределившим направленность деятельности особых отделов НКВД, стал приказ Верховного Главного Командования Красной армии № 270 от 16 августа 1941 г.
Само название приказа — «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах по пресечению таких действий» — указывало на его репрессивный характер. В приказе прямо говорилось о «недопустимой растерянности» работников особых отделов НКВД и отсутствии попыток помешать некоторым генералам сдаться в плен врагу. Данное утверждение являлось объективным лишь отчасти, поскольку среди указанных в приказе генералов далеко не все добровольно сдались в плен. Это относится прежде всего к П.Г.Понеделину, Н.К.Кириллову и В.Я.Качалову. Последний героически погиб в ходе боя с немцами. Но приказ, составленный «по горячим следам», в условиях отсутствия данных о реальных поступках ряда командиров и начальников, задавал некий вектор оценок, которые следует применять в репрессивной деятельности по отношению к неустойчивым, малодушным и трусливым элементам.
Рассматриваемый приказ подписали семь человек: И.В.Сталин, В.М.Молотов, С.М.Будённый, К.Е.Ворошилов, С.К.Тимошенко, Б.М. Шапошников, Г.К.Жуков. Конкретизируя определённые приказом общие установки для сотрудников военной контрразведки, Главный военный прокурор Красной армии дивизионный военный юрист В.И.Носов отметил в своём письме подчинённым (8 сентября 1941 г.), что дезертиров и лиц, вернувшихся из плена, особые отделы вправе арестовывать без предварительной санкции соответствующего прокурора[179]. Лица, сдавшиеся в плен без сопротивления, определялись в письме как изменники Родине и поэтому должны были привлекаться к строжайшей ответственности.
Отдавая себе отчёт в том, что среди пленных и вышедших из окружения при сомнительных обстоятельствах военнослужащих могут оказаться лица, уже завербованные разведкой противника, члены ГКО на заседании 27 декабря 1943 г. указали органам госбезопасности на необходимость организации их фильтрации. Это решение было оформлено в виде постановления ГКО № 1066.
На основании данного постановления нарком внутренних дел Л.П.Берия издал соответствующий приказ, обязывающий Управление особых отделов НКВД СССР, а также начальников военной контрразведки фронтов и армий незамедлительно принять требуемые организационные и кадровые решения для реализации необходимых мер. Как видно из докладной записки в ГКО № 280/Б от 1 марта 1942 г., В.С.Абакумов и его подчинённые создали 19 спецлагерей с особыми отделами при них. По состоянию на 23 февраля было освобождено из плена и собрано лиц, вышедших из окружения, более 128 000 военнослужащих. Из них 21 804 человека прошли фильтрацию и направлены в действующие части Красной армии. Ещё 106 328 человек находились в процессе проверки на сборно-пересыльных пунктах, 14 963 — в пути до спецлагерей НКВД. В самих же спецлагерях проходили дополнительную проверку ещё 68 577 человек[180].
На заседаниях ГКО рассматривалось большое количество вопросов, имевших порой отношение лишь к отдельным родам войск. Для обеспечения принятия решений требовалась детализированная, многократно проверенная информация. В этом процессе неизменно принимали участие и органы НКВД, а конкретно Управления особых отделов и его фронтовых аппаратов. Однако отчётные материалы и аналитические заметки порой находились в делах структурных подразделений УОО НКВД СССР, что позволяло быстро найти и представить в секретариат Л.П.Берии, а затем в ГКО требуемые сведения. Вот почему он как член ГКО приказал реорганизовать аппарат УОО НКВД СССР, что и было сделано 4 июля 1942 г. В соответствующей директиве заместитель наркома внутренних дел — начальник военной контрразведки В.С.Абакумов связал реорганизацию с необходимостью более полного обеспечения оперативно-чекистского обслуживания Красной армии и флота, что было яснее для руководящего и оперативного состава особых отделов. Анализ же текста директивы даёт основание утверждать, что УОО НКВД СССР больше всего беспокоили недостатки в информационной работе. В.С.Абакумов прямо указывал, что, несмотря на неоднократные предупреждения, особые отделы продолжают направлять в Москву документы, не представляющие оперативного интереса, составленные на основании устаревших и официальных данных. «В Управление особых отделов, — отмечал В.С.Абакумов, — подлежит представлять наиболее важные донесения, тщательно проверенные на месте…»
