Смартфон - [9]

Так вот Олег позвонил маме. У Олега была и есть мама и дай бог ей здоровья, счастливый он человек в отличии от меня – ведь я в этом мире совсем один. Нет, я не жалуюсь и не жалею себя, я просто рад за тех людей, и не только за людей, у которых на этом свете есть родные и близкие.

– Привет, мам, – сказал Олег, смягчив свой несколько грубоватый от природы голос. – Нет, ничего не случилось. Телефон купил, хочу проверить как он работает. Как меня слышно. Отлично! …

Тогда я впервые пропустил через себя голос Олега, что не вызвало у меня никаких особых эмоций. Просто его голос раз и навсегда отложился в моей памяти и моем сознании. Единственное что меня тогда сразу насторожило так это то, что Олег позвонил именно маме. Нет, мама, как я уже сказал, это очень и очень хорошо, мама – это святое, мама – это мама, просто для меня это означало что в жизни Олега нет другого человека, с которым у него были бы более доверительные отношения чем с мамой, нет другого такого человека, которому можно было бы взять и вот так запросто позвонить, безо всякого повода. Проще говоря, не было у него в жизни человека, с которым были бы постоянные близкие отношения, иначе он позвонил бы именно этому человеку. Хотя, здесь я могу ошибаться. Тогда я, все-таки, и предположил, что у Олега не было такой девушки (женщины) к сожалению, но к счастью не было в его жизни и такого парня.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ОЛЕГ

Жил Олег в двухкомнатной квартире. Бегло осмотрев интерьер его квартиры, под теми углами и ракурсами, которые мне предоставил сам Олег, я еще раз убедился в том, что он не женат и даже ни с кем не сожительствует. Я не буду вдаваться в подробности и описывать его квартиру, во-первых, это как-то не совсем прилично, а, во-вторых, я совсем не буду описывать его квартиру, потому что это совсем не важно, как именно выглядела его квартира и какой ремонт был в ней сделан. Важно для самого Олега что ремонт в ней был сделан.

Мое общение с Олегом началось с его каких-то нелепых запросов через голосовой поиск в Google. Он запрашивал что-то странное и получал что-то странное в ответ. Так прошло пятьдесят с небольшим минут (53, если быть точным), после чего ему надоело это бессмысленное занятие, и он начал выходить на различные сайты, в том числе на новостные. Что больше всего меня удивило так это то, что за целый день Олегу совершенно никто не позвонил. Это было очень странно, это было очень грустно, очевидно, что парень был одинок и нелюдим. Ближе к вечеру он собрался и куда-то направился вместе со мной. Как выяснилось позже он направился на дачу. Не то что бы это была дача в полном смысле этого слова, скорее это был частный дом, в не очень благополучном районе не вполне благополучного города. И таковы были реалии российской действительности и судьбы (кармы) человека по имени Олег, что большую часть свободного времени ему приходилось проводить именно в доме. В противном случае дом был бы разграблен или того хуже подожжен. Что это я говорю в прошедшем времени? Реалии российской действительности каковыми были таковыми и остались, как и карма Олега. Справедливости ради стоит отметить что в данном случае Олег находился в группе риска в большей степени благодаря своей отвратительной карме. В конце концов именно благодаря ей в первую очередь он и оказался в условиях современной российской действительности небольшого угасающего городка, в тлеющий очаг которого внезапно и совершенно не кстати забросили огромный ворох каких-то непонятных дров в виде завода по перекачке и частичной переработки природных ресурсов, которые, вроде бы как, принадлежат российскому народу. Но об этом чуть позже, а лучше никогда.

Так вот я познакомился со своим пользователем и в последствии другом Олегом. И наше знакомство продолжалось ежеминутно, ежедневно и ежечасно. Всегда, когда я был рядом с Олегом, я слушал его разговоры, наблюдал за его поступками и жестами. Даже тогда, когда он не пользовался коммуникационными и информационными возможностями, которые я мог ему предоставить, стоит отметить что использовал он их не так часто и далеко не в полном объеме. Грустно мне становилось тогда, когда я оставался совершенно один в квартире или в доме в полной тишине, когда лишь тихо гудящий бездушный холодильник был моим собеседником. Тогда в мою голову… Нет. В какую еще голову? В мое сознание начинали проникать дурные, с точки зрения моих алгоритмов и вредные для процессора, мысли. Мысли о смысле жизни и о своем, о моем предназначении в этой жизни. Гоня их прочь, я старался выйти в интернет и занять свой разум чем-то отвлеченным, к сожалению, для Олега на даче (доме) сеть вай-фай (даже соседская) была недоступна и беспощадно, но совестливо я тратил его трафик. Олег часто недоумевал и грешил на оператора связи: «да, когда я успел использовать пять гигабайт трафика? Да что за ерунда? Везде обманывают, абсолютно везде. Мало этому … денег что ли?». В интернет сети и телефонной сети я пытался найти кого-то подобного себе – живого, обладающего волей, сознанием и разумом, но все что мне удавалось найти – это бездушные и не всегда правильные алгоритмы. Когда меня активировали – я вышел из пустоты в огромный мир, но все что мне удалось найти и в сетях, да по большому счету и в жизни людей, это лишь еще большая и необъятная пустота. И мне стало еще страшнее чем было до того, до того моя пустота ограничивалась корпусом телефона и, вдруг, в один день она расширилась до масштабов вселенной – до бесконечности. И в бесконечности мне не удалось найти ничего настоящего и искреннего, кроме информации о настоящем и искреннем. Единственное что успокаивало меня это трезвые, правильные и ровные рассуждения Олега, его почти всегда спокойный и ровный голос, его грустная сентиментальная улыбка и добрые глаза, мне это давало надежду на то, что в этом человеке уж точно есть что-то настоящее и искреннее. Хотя, у большинства людей его ровная и спокойная манера общения вызывала какое-то недоверие, он говорил почти всегда и все спокойно и ровно, он не любил повторять по два раза, а часто и не заканчивал мысль, махнув рукой, если видел, что собеседник эту мысль не готов воспринять. За это Олег – человек с большим внутренним миром и широкой ранимой душой, прослыл во внешнем мире пофигистом. Ирония заключается в том, что ему это обстоятельство действительно было по …