Слюнное дерево - [15]

Грегори вяло протянул руку и взял маленький томик в кожаном переплете — книгу о змеях, которую купил в Норидже несколько дней назад. Один абзац привлек его внимание:

«Большинство ядовитых змей, за исключением опистоглифов, выпускают свою жертву из зубов после укуса. В некоторых случаях жертва погибает в течение нескольких секунд, тогда как в других случаях смерть может наступить через несколько часов или даже дней. Слюна некоторых змей не только содержит яд, но и обладает пищеварительным действием. Бразильская коралловая змея, хотя и имеет не более фута в длину, в избытке обладает этой способностью. Когда она кусает животное или человека, жертва не только погибает в страшной агонии в течение нескольких секунд, но ее внутренности начинают растворяться, и даже кости превращаются в некое подобие студня. Затем маленькая змея может высосать, как бульон, все содержимое тела жертвы из природной оболочки — кожи, которая остается нетронутой».

Грегори долго сидел у окна с раскрытой книгой на коленях, думая о ферме Грендонов и о Нэнси и упрекая себя за легкомыслие в отношении к своим друзьям. Постепенно у него сложился план действий, которые он намеревался предпринять, как только приедет на ферму; но визит пришлось отложить на несколько дней — стояла крайне дождливая погода, что было необычно для конца апреля.

Однако уже на следующий вечер, ужиная внизу вместе с Феннами, он услышал новости с фермы. Был базарный день, и жена пекаря сообщила:

— Этот придурок, работник Джо Грендона, скоро угодит в тюрьму, если не научится вести себя как следует. Слышали, что он сегодня натворил, Грегори?

— Что же он натворил, миссис Фенн?

— Легче сказать, чего он не натворил! Привез, как обычно, молоко, но никто не хотел его покупать, потому что оно, похоже, простояло Бог знает сколько времени. Тогда Грабби начал страшно ругаться и кричать, что у него лучшее молоко в округе, и в подтверждение сделал большой глоток из бидона. А потом двое мальчишек Беттсов стали кидать в него камнями, и это, конечно, просто взбесило Грабби! Он схватил одного из них и окунул головой в молоко, а потом швырнул ведро прямо в окно дома, где живут мальчишки. Вы только представьте себе! Вышли старик Беттс с женой и колотили его палками, пока он не убежал, крича и ругаясь, что хорошего молока никогда никому больше не продаст!

Пекарь рассмеялся.

— Представляю себе это зрелище! Похоже, все они там, у Джо, свихнулись. Вчера утром приехал Сили, строитель, и заявил, что урожай у Джо в этом году намного лучше, чем обычно, хотя у всех остальных в округе нет ничего подобного. Как утверждает Сили, Марджори Грендон родила четверых близнецов, но вы же знаете, старик Сили любит приврать. Думаю, если бы у нее действительно было четверо близнецов, мы бы об этом узнали от доктора Кроучхорна.

— Поговаривают, доктор Кроучхорн вчера напился.

— Я тоже слышал. Не похоже на него, верно?

— За все время это вообще первый случай... хотя, говорят, в молодости он любил заложить за воротник.

Слушая беседу мужа и жены, Грегори обнаружил, что у него пропал аппетит. Он угрюмо вернулся к себе в комнату и попытался сосредоточиться на письме в Глостершир, достопочтенному доктору Хадсон-Уорду. Он понимал, что должен принять его предложение, и был готов к этому, однако знал, что сначала нужно сделать все возможное, чтобы Нэнси оказалась в безопасности. Так и не решившись, он отложил ответ доктору до следующего дня, а назавтра написал, что с радостью соглашается на предложенную работу, но попросил дать неделю на сборы. Когда он относил письмо почтальону в «Три браконьера», все еще шел дождь.

Однажды утром дождь неожиданно кончился. Над Восточной Англией распростерлось бескрайнее голубое небо, и Грегори, оседлав Дэйзи, отправился по раскисшей дороге на ферму.

Грабби и Некланд расчищали канаву лопатами. Грегори поздоровался с ними и въехал в ворота. Собираясь поставить лошадь в конюшню, он увидел Грендона и Нэнси, стоящих на участке необработанной земли возле восточной, глухой стены дома. Он медленно подошел к ним, заметив, что земля здесь сухая, как будто все это время дождя не было. Но он тут же забыл об этом, увидев девять маленьких крестов, которые Грендон устанавливал на девяти свежих холмиках земли.

Нэнси плакала. Оба посмотрели на Грегори, после чего Грендон вернулся к своей работе.

— О, Нэнси, Джозеф, примите мои соболезнования! — воскликнул Грегори. — Подумать только, что все они... но где же пастор? Где пастор, Джозеф? Почему вы хороните их без соответствующего обряда?

— Я говорила отцу, но он и слушать меня не стал! — всхлипнула Нэнси.

Грендон дошел до последней могилы, взял последний грубо отесанный деревянный крест, поднял его над головой и с размаху воткнул в землю, как будто хотел пронзить сердце того, кто там лежал. Лишь после этого он выпрямился и сказал:

— Нам не нужен пастор. У меня нет времени на пасторов. Работа не ждет.

— Но это же ваши дети, Джозеф! Что с вами?

— Теперь они — часть фермы, чем, впрочем, всегда и были. — Он повернулся, закатал повыше рукава рубахи на загорелых руках и направился в сторону работавших в канаве.