Вечером, сидя в своем кресле, я вдруг спросила у Димы.
- Дим, а тебе не кажется, что наш Грязнуля кто-то из наших?
Он поднял на меня голову.
- В смысле?
- Он слишком хорошо знает наши действия - ответила я задумчиво - будто на шаг впереди, а это возможно, если он рядом и отслеживает наши действия.
Он надолго задумался, а потом сказал.
- Возможно, ты и права, и что ты предлагаешь?
- Поймаем на живца - тихо сказала я.
- Это как? Ты что предлагаешь выпускать детей и следить за ними? - напрягся Дмитрий
- Нет, следующая жертва окажется 'жива'. Он привык доводить дела до конца, не оставляя при этом улик, а ребенок будет уликой, что означает, он придет закончить начатое.
Он лишь кивнул, соглашаясь со мной, а потом спросил
- Кто будет в курсе происходящего?
- Рита, санитары, которые повезут тело, и врач отделения, в котором мы его 'положим' - не задумываясь, ответила я.
- Хорошо, значит ждем следующую жертву и готовимся - согласился он.
На том и порешили, мы договорились со всеми действующими лицами и просто ждали.
Передо мной же в это же время стоял вопрос, что делать мне? У меня был выбор, или я ухожу в другое отделение, или я в открытую заявляю о беременности и остаюсь работать тут. Проблема была в том, что я не знала, как Дима отнесется к ребенку, и я не хотела причинять ему боль или привязывать его к себе. Так промучившись несколько дней, я решила подождать, пока мы не поймаем Грязнулю, а уже потом решать.
Но время шло, и вот уже четвертый месяц беременности, и мой животик скрывают только объемные кофты, но и это уже перестает помогать, женская половина отделения уже догадывается о моем состоянии, и еще чуть-чуть и мне придется либо уходить, либо признавать факт беременности.
Именно об этом я и думала, сидя в кресле в кабинете, когда пришел ожидаемый вызов.
- Грязнуля объявился - врываясь в кабинет, бросил Димка, бросившись к вешалке за куртками - поехали быстрее!
Я медленно встала из-за стола, в последнее время я уже не могла прыгать как пчелка, и коллеги это замечали.
- Опять возишься! - покачал головой Дмитрий - а быстрее нельзя!
- Нет! - огрызнулась я зло и, взяв у него куртку, двинулась к выходу.
Все как всегда, тело ребенка и прочее, только теперь все было иначе. Начался наш спектакль. Присев на корточки Рита стала осматривать тело, а потом прикоснулась к шее ребенка, и тут на ее лице появился настоящий шок.
- Ребята он жив! Быстрее скорую сюда! Ребенок жив! - закричала она.
- Рит - видя ее состояние, зашептала я - ты переигрываешь ...
- Саш, он действительно жив, посмотри сама! - оборвала мою речь подруга.
Я присела и прикоснулась к шее малыша, каково же было мое удивление, когда я почувствовала слабый ритм пульса.
- О господи! Врача сюда! - закричала уже я.
Следующие семь часов мы провели возле операционной в ожидании, пока врачи боролись за жизнь ребенка, но вот вышел врач и, посмотрев на нас, сказал.
- Будет ли он жить, решит время, но на данный момент мы сделали все, что могли, остается только ждать и надеяться.
И мы ждали, ждали, пока не очнется малыш, ждали, пока не объявится Грязнуля, ждали и надеялись. Надежды оправдались около полуночи следующего дня. В палату к ребенку вошел врач. Я пряталась за ширмой, поэтому могла видеть все, что происходит в палате.
Он долго стоял, глядя на ребенка, а потом сказал.
- Почему ты еще жив, почему не умер сразу! - и стал доставать что-то из кармана.
Это оказался шприц, и он явно хотел вставить его в капельницу.
Я медленно вышла из-за ширмы и направила на него пистолет.
- Лучше не надо этого делать, руки подними! - сказала я спокойно.
Он замер, а потом медленно развернулся.
- Ты все-таки поймала меня Саша, молодец - улыбнулся мне Ромка, мой бывший коллега из моего самого первого отделения.
- Ромка, ты? Но почему, зачем? - спросила я, не веря своим глазам.
- А ты сама не понимаешь! - зашипел он - она меня на них променяла!
И тут я все поняла и как-то сразу подумала о Диме, и что с ним тоже может такое случиться.
- Ром, ты уже наломал дров, давай опусти шприц и подними руки, все кончено - сказала я наконец.
Он покачал головой.
- Ром, ты же не хочешь, чтобы Регина с мальчиками видела тебя такими, успокойся и отдай мне шприц.
Наши взгляды встретились. Сказав это, я затронула его рану, но только так, я могла его остановить. И он послушался, шприц лег на стол, а руки потянулись ко мне, позволяя надеть на них наручники. Одев на него наручники, я встретилась взглядом с Димой, который стоял в дверях с пистолетом в руках. В его глазах стоял вопрос, но я промолчала, Роман сам все расскажет.
Через час мы были в отделении и решали, кто будет вести допрос.
- Ты с ним знакома, а значит, ты сможешь разговорить его - говорил Димка.
- Нет, - покачала я головой - это твой допрос, ведь вы понимаете друг друга куда лучше, чем я или кто-то другой. Дим у вас общая потеря, он тоже потерял жену и двух сыновей, прости, но это твой допрос.
Наши взгляды встретились, и он сдался, поняв, что меня не переспорит.
