Служба особого назначения - [4]

Весной 1926 года в Севастополь прибыли водолазы и специалисты фирмы во главе с ее директором Катаока. Сделав несколько спусков, японцы убедились, что им предстоят колоссальные работы по дроблению и удалению скальных пород, промывке многих тысяч кубометров песка. Директор фирмы был вынужден выехать в Германию, чтобы закупить там моторный рефулер с восьмидюймовой всасывающей трубой и другое оборудование. Тем временем эпроновцы приспособили для предстоящих работ одну из поднятых барж, а японцы построили прочный деревянный плашкоут, оборудованный ручной трехтонной лебедкой и грузоподъемной стрелой.

За лето 1926 года японцы выполнили огромный объем работ. Они подорвали и удалили громадные глыбы скал, промыли и просеяли через специальное сито тысячи тонн песка. Уже к середине лета было сделано немало, а золота обнаружить не удалось. Но вот однажды среди крупной гальки сверкнула монета чеканки 1854 года с портретом королевы Виктории. Упавшее было настроение японских золотоискателей поднялось. Но ненадолго. За несколько последующих дней им удалось добыть лишь одну золотую монету, а до осени — всего 7 монет. Потеряв надежду на успех, фирма, затратившая на поиски 300 000 рублей, прекратила работы. При закрытии концессии она передала ЭПРОНу плашкоут, рефулер, сито и… четыре добытые монеты. Эпроновцы получили также водолазную маску, являвшуюся в то время довольно совершенным средством спуска под воду.

Так закончились многотрудные поиски легендарного балаклавского золота. Они не принесли успеха, но и не были бесполезными. История с «Черным принцем» дала толчок к возникновению ЭПРОНа — исключительно популярной в предвоенные годы судоподъемной аварийно-спасательной организации, внесшей значительную лепту в возрождение военного и транспортного флота, в восстановление и развитие народного хозяйства страны. Она побудила принять самые радикальные меры к совершенствованию отсталой водолазной техники, доставшейся эпроновцам в наследство от царской России, и обратить пристальное внимание на физиологическую сторону водолазного дела.

Уже в период поиска фантастического груза «Черного принца» ЭПРОН приобрел немалый опыт судоподъемных работ, который неизмеримо обогатился в последующие годы.

НЕМНОГО ПРЕДЫСТОРИИ

Поиск «Черного принца» послужил лишь поводом, толчком к формированию ЭПРОНа. Между тем для возникновения Экспедиции в стране уже имелись все необходимые предпосылки. Ее создание было предопределено всем предшествовавшим развитием мореплавания в России. По мере выхода Русского государства к морям и океанам все большее место занимает оно в мировом судоходстве, все более растет и крепнет российский военный флот. А со строительством портов, появлением крупных кораблей возникает необходимость в различных подводных работах, зарождается и совершенствуется водолазное дело.

Исследования академика Р. А. Орбели свидетельствуют, что еще в допетровский период в Московской Руси были специалисты, которые с помощью примитивных средств спускались под воду для ремонта судов, поиска затонувших предметов и с другими целями. Когда же Россия построила большой флот, водолазные работы стали обычным явлением в его повседневной жизни и особенно в боевой деятельности. Со сведениями о них мы встречаемся уже в истории Крымской войны 1854–1855 годов.

В 1861 году водолазное снаряжение появляется непосредственно на кораблях. Однако до 1882 года в России не было организованной системы подготовки водолазов. Обычно они расписывались по кораблям после прохождения обучения у вольнонаемных специалистов-самоучек, привлекавшихся к выполнению подводных работ на военных судах. Это, конечно, не могло удовлетворить все более возраставшие запросы и нужды флота. Его бурное развитие, развернувшееся строительство портов, необходимость поиска и подъема торпед и мин, которые нередко терялись кораблями в ходе освоения этого нового вида оружия, заставили морское ведомство открыть специальную военно-морскую водолазную школу. Она была основана 5 мая 1882 года в составе Балтийского флота, в Кронштадте. С тех пор подготовка специалистов подводных работ и все развитие водолазного дела в России приобретают организованный характер.

Однако сразу же стало ясно, что место для школы было выбрано явно неудачно. Финский залив с октября по май покрывается льдом, и это не позволяло организовать круглогодичную практику водолазов. Существенно мешало и то, что здесь почти нулевая прозрачность воды. Это обстоятельство вынудило руководство школы проводить учебные спуски под воду не в Кронштадте, а в Выборгском заливе, в районе острова Койвисто.

У школы было немало и других трудностей. Она создавалась на пустом месте. Не было квалифицированных преподавателей, хорошо знающих водолазное дело и основы физиологии этого специфического труда. Не было и учебников. Школа располагала снаряжением только иностранных образцов. На первых порах обучение матросов в школе ограничивалось выполнением таких несложных подводных работ, как осмотр и очистка корпусов кораблей, кингстонов и рулей, размотка тросов, случайно намотавшихся на гребные винты, поиск и подъем различных затонувших предметов и оружия.