Служанка фараонов - [48]
Услышав эти слова, царица побледнела, а Сенмут, как бы обороняясь, выставил руку.
– Воды! – простонала больная.
И я поспешила из комнаты. Когда я вернулась, Нефру-ра лежала вялая и бесчувственная. Я встала на колени и поднесла к ее губам чашу с водой. Она сделала небольшой глоток, а потом отвернулась. Но тут Аменет, которая беспрестанно причитала: «Ох, нынешней ночью мне снилось, что я ем инжир и виноград, а это к болезни!» – принесла амулет и положила его на тело больной; при этом она бормотала:
– Выливайся яд, выходи, вытекай на землю! Хор заговаривает тебя, он уничтожает тебя, он оплевывает тебя! Ты слаб и не силен, ты слеп и не понимаешь того, что говорит Хор, повелитель чар!
Но врач отодвинул амулет.
– Положи его на грудь, – сказал он, – а на тело положи припарку.
Однако Аменет не переставала бормотать свои заклинания, и тогда я побежала за тазом с горячей водой, намочила в нем полотняный платок, выжала его и хотела положить на тело больной. Тут я отчетливо увидела, как в теле царевны извивается змея, потому что животное не могло спрятаться, как оно того, очевидно, хотело, в маленьком и тоненьком теле Нефру-ра.
Змея! Змея с царской короны!
От страха я выронила платок и закричала. Хатшепсут спросила, что со мной, но я только и могла произнести:
– Змея! Разве вы не видите? Змея!
Все, в испуге обернулись, подумав, что в комнату вползла ядовитая змея, но бедное тело Нефру-ра содрогнулось, и она крикнула:
– Да помогите же мне!
Тогда и другие увидели, как в ее теле извивается змея.
– Змея, выходящая из земли, падет. Огонь, выходящий из моря, падет. Пади! – выкрикнула Аменет старинное заклинание против змей.
Но я-то знала, что против этой змеи ничто не поможет – что Нефру-ра должна умереть!
На следующий день она умерла.
Когда корабль, увозивший ее труп в Западную страну погребенных, отошел от берега, над толпой людей, которые теснились на берегу, как утки в птичьей клетке, пронесся крик. Когда же тот, кто вскрывал тело, разрезал ей грудь каменным ножом и вынул оттуда сердце и оторвал внутренности, ему пришлось бежать под градом камней, которыми в него бросали, потому что он оскорбил возлюбленную Амона, пусть даже только в смерти.
Эти люди ведут невеселую жизнь. Приходится сомневаться в справедливости мира, когда думаешь о их судьбе. Они выполняют свой долг и так бедно вознаграждаются за это. А ведь никто из них не может избежать этой горькой участи, ибо все пути для них закрыты, и сыновья наследуют злосчастное ремесло отцов и висящее над ним проклятие.
После того как тело вскрыли, к делу приступили бальзамировщики. Но они тщетно искали в теле Нефру-ра змею, и только я знала, где ее можно было бы найти.
Мы оплакивали ее семьдесят дней. Столько дней ее тело лежало в соли, и бальзамировщики вкладывали все свое умение, пока, наконец, обернутое бинтами и красиво убранное тело не было положено в каменный гроб, который поставили в Вечном жилище ее предков. Столько же дней наши причитания возносились к небу, и даже Аменет пела своим разбитым голосом:
Только Хатшепсут не размыкала уст. Мы не видели ее в течение многих дней. Входить к ней не разрешалось даже Аменет.
После смерти Нефру-ра я страшилась встречи с молодым царем. Когда его призвали к смертному ложу, я занялась венками, чтобы не читать на его лице того, что оно должно было выражать: притворную жалость и глубокое удовлетворение.
Но в конце концов я все же не смогла убежать от своей судьбы. Однажды он остановил меня во внутреннем дворе храма: я слишком поздно его заметила и не успела незаметно свернуть в сторону.
– Почему ты избегаешь меня? – спросил он. – Я уже три раза ждал тебя в зарослях папируса!
Я хотела сослаться на свои обязанности певицы в хоре плакальщиц, но он оборвал меня.
– Сегодня ночью! – сказал он. – Моя дверь будет приоткрыта! Слугам я дам вина! А в другом крыле дворца за тобой теперь вряд ли следят!
Кто мог ослушаться приказа из его уст? Во всяком случае, мне этого никогда не удавалось!
Он принял меня не так, совершенно не так, как я думала. Я боялась, что он будет торжествовать – над Нефру-ра, своим недругом, и над Мерит, своей подругой. Но он этого не сделал.
Он сказал:
– Я научил тебя лгать. Но только при том условии, что со мной ты останешься правдивой!
Он сказал:
– Я знаю, что я виноват, если ты замыкаешься в себе и отдаляешься от меня. Он сказал:
– Ты должна меня понять, Мерит-ра. Ты должна видеть меня не только таким, каков я есть, но и знать, как я к этому пришел! Тогда тебе станет легче.
И он начал рассказывать.
«Мой отец слишком рано умер, чтобы говорить се мной о таких вещах. Но моя покойная мать часто рассказывала мне, как он страдал от своего брака с Хатшепсут. Она была дочерью супруги бога! Он же носил корону, потому что был ее супругом! И она давала ему это почувствовать! Она вершила всем, хотя под царскими приказами и стояло его имя. Она навязала мужу даже своего товарища по детским играм, ненавистного ему Сенмута, которого царю приходилось терпеть в своем дворце.
Книги Элизабет Херинг рассказывают о времени правления женщины-фараона Хатшепсут (XV в. до н. э.), а также о времени религиозных реформ фараона Аменхотепа IV (Эхнатона), происходивших через сто лет после царствования Хатшепсут.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящем издании публикуются в новых переводах два романа первой серии «Национальных эпизодов», которую автор начал в 1873 г., когда Испания переживала последние конвульсии пятой революции XIX века. Гальдос, как искренний патриот, мечтал видеть страну сильной и процветающей. Поэтому обращение к истории войны за независимость Гальдос рассматривал как свой вклад в борьбу за прогресс современного ему общества.
Роман — своеобразное завещание своему народу немецкого писателя-демократа Роберта Швейхеля. Роман-хроника о Великой крестьянской войне 1525 года, главным героем которого является восставший народ. Швейхель очень точно, до мельчайших подробностей следует за документальными данными. Он использует ряд летописей и документов того времени, а также книгу Циммермана «История Крестьянской войны в Германии», которую Энгельс недаром назвал «похвальным исключением из немецких идеалистических исторических произведений».
Историко-приключенческий роман-трилогия о Молдове во времена князя Штефана Великого (XV в.).В первой части, «Ученичество Ионуца» интригой является переплетение двух сюжетных линий: попытка недругов Штефана выкрасть знаменитого белого жеребца, который, по легенде, приносит господарю военное счастье, и соперничество княжича Александру и Ионуца в любви к боярышне Насте. Во второй части, «Белый источник», интригой служит любовь старшего брата Ионуца к дочери боярина Марушке, перипетии ее похищения и освобождения.
Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X-XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе.