Слухи - [57]
Потянув ее к одной из скамеек, Лина сняла муфту.
— Надень ее, — велела она.
Клэр начала отнекиваться, но ее сестра сказала:
— Я настаиваю.
Две служанки в простых пальто прошли мимо, нагруженные покупками с рынка, и, только когда они были далеко, Клэр взяла в руки муфту и рассмотрела ее. Как только ее руки исчезли в муфте, на лице появилось довольное выражение.
— Ты должна оставить ее себе, — под влиянием порыва сказала Лина.
И тут же пожалела. Мысль о том, чтобы расстаться с муфтой — одной из первых вещей, купленных ею для себя, была ужасна.
— О нет, нет, Лина, я не могу, она твоя — да и что скажет мистер Лонгхорн, когда увидит, что ты ее не носишь?
Теперь, когда ей таким образом напомнили о ее лжи, она почувствовала, что не заслуживает свое меховое пальто.
— Он поинтересуется, что с ней случилось, — мрачно ответила Лина, — а я скажу, что забыла ее где-то, и тогда, возможно, он купит мне новую. А быть может, и нет. Вот хороший случай проверить, глубока ли его привязанность.
— О, Лина! Ты не должна быть такой. — Клэр улыбнулась. — Это будет слишком уж в духе Пенелопы Хэйз.
Это имя, произнесенное вслух, не улучшило мнение Лины о себе. Ей стало стыдно, что она так недавно продавала секреты. И она сменила тему, спросив:
— Как поживает Диана? Ты знаешь, я в буквальном смысле столкнулась с ней в опере.
— О да, я знаю. Я не верила, что Каролина Брод в газете — это ты, пока она не подтвердила.
Клэр окинула взглядом маленький парк с голыми деревьями, отбрасывавшими серые тени даже в середине дня. Рядом никого не было, но она все равно понизила голос:
— Но, знаешь, я беспокоюсь о ней.
— О Диане? — переспросила Лина. — Не понимаю, почему — она-то никогда ни о ком не беспокоится.
Ее сестра неодобрительно взглянула на Лину, и та ворчливо добавила:
— Я лишь хотела сказать, что с ней все будет в порядке, потому что она всегда была так осмотрительна.
— Кажется, теперь уже нет…
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, я ничего не хочу сказать о ней. Просто я кое-что видела. То, что может не очень хорошо отразиться на Холландах… — Клэр заерзала на скамейке. — Словом, это была одна из Холландов, и я видела ее с молодым человеком. Молодым человеком, который очень близко связан с семьей, так что должен был жениться и стать членом этой семьи.
Лину раздражали иносказания сестры, что сказалось на ее тоне:
— Ты видела ее с ним?
— Да, — с несчастным видом ответила Клэр.
— Но что ты имеешь в виду, говоря «с ним»?
Теперь Лина прониклась некоторым интересом. Правда, то, что подразумевала сестра, было слишком уж диким.
— Ну, ты же понимаешь… с ним.
У Лины округлились глаза.
— Нет, не понимаю. Они вместе сидели вчера днем в гостиной?
— Они были вместе утром, в объятиях друг друга, и их одежда была в беспорядке. — Клэр зарылась лицом в муфту и издала стон. — Что же мне ей сказать? Как бы я хотела никогда этого не видеть! Лучше бы этого никогда не было.
Лина едва верила услышанному, так невероятно это было. Но Клэр никогда бы не смогла выдумать такое, и Лина невольно представила себе эту картину. Словно она увидела опрокинутый омнибус посреди Бродвея и стоит в толпе зевак, не в силах отвести взгляд. Конечно, это позор, но до чего романтично! Поджав губы, она наблюдала за сестрой, которая так явно стыдилась произошедшего, как вряд ли когда-нибудь будет стыдиться Диана Холланд.
— Думаю, тебе ничего не надо ей говорить, — начала Лина.
Несмотря на все ее смешанные чувства — восхищение, отвращение, зависть — она не упускала из виду, что может извлечь из этих сведений лично для себя.
— Ты так думаешь? — Черты Клэр исказила мука.
— Конечно. Ведь одно то, что ее увидели, заставило ее осознать, как опрометчиво и опасно ее поведение. — Лина говорила медленно, тщетно пытаясь встретиться взглядом с сестрой. — Поняв, как легко ее могли бы застать ты, ее мать или тетка, она станет осторожнее.
— Ты действительно так считаешь?
Лина смотрела на сестру. Она так бескорыстно преданна Холландам. Лина этого не понимала: ведь они обращаются с Клэр, как с существом, которое им не ровня, а она любит их, как близкая родственница. Вот почему они позволяют ей видеть так много. И вот почему она входит и ним в спальни рано утром, когда они вовсе не такие, какими их считают в высшем свете. Конечно, Клэр никогда не воспользуется этими сведениями. Но Лина, сидя на железной скамейке в полупустом парке в это ветреное зимнее утро, знала, что она-то воспользуется. Несколько дней назад определенно воспользовалась бы.
— Я убеждена, что все в конце концов будет хорошо, — Лина дотронулась до плеча сестры, показывая, что ей нужно идти, и обе поднялись.
Пошел снег, и крошечные белые снежинки упали на пальто Лины. Взглянув на сестру с каракулевой муфтой, она сказала:
— Ты должна оставить себе эту муфту. Это мой рождественский подарок.
Морщины на челе Клэр разгладились, и она улыбнулась, взглянув на свою новую вещь. Мысли Лины были заняты потрясающей новостью, которую она только что узнала, и, идя под руку с сестрой к северному входу в парк, она обнаружила, что больше не переживает из-за потери муфты. История, только что услышанная ею, напомнила Лине, что есть гораздо более важные вещи, которые ей нужно постараться приобрести.
Прелестные сестры Элизабет и Диана Холланд безраздельно царят в высшем свете Манхэттена, блистая на коктейлях, благотворительных балах, обедах в узком кругу друзей-аристократов и торжественных ужинах.Но благополучие сестер оказывается иллюзорным, семье грозит банкротство, и Элизабет приходится сделать тяжелый выбор между долгом и чувством. Решив пожертвовать собой ради спасения семьи, Лиззи соглашается на свадьбу с нелюбимым. Однако накануне свадьбы карета с невестой переворачивается, и жизнь «золотой» девушки Нью-Йорка трагически обрывается в водах Гудзона… Но случайность ли это? Или кому-то на руку, чтобы Элизабет исчезла?
Завистливые перешептывания. Старое соперничество. Новые предательства. Минуло два месяца, как мисс Элизабет Холланд вернулась в лоно семьи, и весь Манхэттен с нетерпением ждёт её возвращения в светское общество. Но когда Элизабет отказывается присоединиться к своей сестре Диане на балах, люди, пристально следящие за каждым шагом обласканной всеобщим вниманием семьи, снова начинают подозревать, что за дверями дома номер семнадцать в Грэмерси-парке не всё так ладно. Ближе к центру города живет Генри Шунмейкер с молодой женой Пенелопой, и об этой паре говорит весь Манхэттен.
Новые начинания. Поразительные откровения. Неожиданные концовки. Весна сменяется летом, Элизабет наслаждается ролью молодой жены, а её сестра Диана ищет приключений за границей. Но когда приоткрывается завеса тайны смерти их отца, девушки Холланд начинают задумываться, какова цена роскошной жизни. Каролина Брод, новая любимица высшего света, поджигает спичку прошлого, не задумываясь, что пламя может сжечь её будущее. Пенелопа Шунмейкер наконец стала подлинной аристократкой Манхэттена, но когда в городе появляется настоящий принц, Пенелопа жаждет получить титул, к которому прилагается корона.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…