Слуга трех господ - [84]

А в конце их беседы Власов высказал мысль, от которой у Деменева пробежал мороз по коже, а из головы моментально улетучился хмель:

— Вы, Герасим Владимирович, наверно, заметили, что то положение, в котором сейчас находятся 2-я ударная армия и 13-й кавалерийский корпус, напоминает ту ситуацию, в которой в сентябре 1941 года оказался Юго-Западный фронт, — сказал Власов. — Чем все там закончилось, мы с Вами хорошо знаем. И если Ставка не примет кардинальных мер, подобных тем, которые были приняты в 1941 году под Ростовом и Москвой, то эти соединения ждет окружение, из которого так же, как и из Киевского котла, вырваться будет очень сложно. Красная армия не только в очередной раз потеряет целую армию и кавалерийский корпус, но и не добьется в ближайшее время снятия блокады Ленинграда, что приведет к гибели от голода и холода не одной сотни тысяч жителей этого города. Нам, солдатам, призванным защищать свою страну, умирать не страшно. Это наша работа, и мы ее должны выполнять в любых условиях, невзирая ни на какие трудности. А вот ленинградцев, умирающих по вине бездарного руководства, жаль.

На этой печальной ноте беседа Власова с Деменевым закончилась, и разошлись они далеко за полночь.

Придя в свой кабинет, Деменев лег не раздеваясь. Но уснуть он так и не смог. Слова Власова о дальнейшей судьбе 2-й ударной армии не выходили из его головы. Ему не хотелось в это верить. Но обстановка, складывающаяся вокруг 2-й ударной армии и 13-го кавалерийского корпуса, подтверждала это. Да и все предыдущие предположения Власова, которые он высказывал как накануне войны, командуя 4-м механизированным корпусом в КОВО, так и в ее начале на ЮЗФ в 1941 году, сбылись. Поэтому у Деменева были все основания считать, что пророческие слова Власова могут сбыться и здесь под Любанью.

Спустя три дня после назначения Власова командующим 2-й ударной армией был проведен расширенный Военный Совет этой армии, с участием командиров всех ее подразделений и 13-го кавалерийского корпуса, где на основании плана ВФ и директивы Ставки был разработан и утвержден план подготовки войск этих соединений к предстоящему наступлению. И чем бы это наступление закончилось, неизвестно. Но, учитывая боевой настрой командного и политического состава этих соединений, а также пополнение 2-й ударной армии 6-м гвардейским стрелковым корпусом, возможно, это был бы последний бой по прорыву блокады Ленинграда, и миллионы ленинградцев остались бы живы. Но запланированному наступлению не суждено было свершиться. Решением Ставки Верховного Главного Командования от 23 апреля 1942 года Волховский фронт неожиданно был преобразован в Волховскую оперативную группу, которую подчинили Ленинградскому фронту. Командующего Волховским фронтом генерала армии К.А. Мерецкова перевели на должность заместителя главнокомандующего войсками Западного направления, которым в то время командовал маршал Советского Союза Г.К. Жуков, а 6-й гвардейский стрелковый корпус и еще одну стрелковую дивизию теперь уже бывшего ВФ передали Северо-Западному фронту. Причина такой реорганизации стала известна немного позже. Оказывается, убедил Ставку в необходимости объединения этих двух фронтов командующий Ленинградским фронтом генерал-лейтенант М.С. Хозин, который был уверен, что силами объединенного фронта он решит задачу деблокирования Ленинграда. На самом деле такое объединение не принесло положительных результатов. Лишившись значительной части своих соединений, войска ВОГ утратили свою и без того не очень высокую боеспособность. Но, несмотря на это, генерал Хозин не принял никаких мер по приведению в боевую готовность войск этой группы. Все это привело к тому, что Ленинград деблокировать не удалось. Зато немцы, воспользовавшись нашей неразберихой, смогли в очередной раз перерезать коммуникации 2-й ударной армии и 13-го кавалерийского корпуса, в результате чего наши войска вынуждены были длительное время вести бои в окружении, не получая ни боеприпасов, ни продовольствия, ни фуража. И несмотря на такое удручающее состояние этих соединений, Хозин планировал бросить в наступление на Любань 2-ю ударную армию и 13-й кавалерийский корпус без дополнительных резервов, тяжелой артиллерии и авиационного прикрытия. Но Власов убедил его не делать этого, потому что 2-я ударная армия, потерявшая к этому времени в боях значительную часть личного состава и вооружения, только по названию оставалась ударной, фактически же по количеству личного состава она была равна одному корпусу, а по вооружению и того меньше. Из-за длительного участия в боях без пополнения и больших потерь личного состава значительно поредели ряды и 13-го кавалерийского корпуса. В таком состоянии эти соединения не могли не только наступать, но даже оборонялись с большим трудом. А пополнить их личным составом и обеспечить боеприпасами и другими материально-техническими средствами через вражескую линию фронта было практически невозможно. Поэтому Власов предложил Хозину вывести 2-ю ударную армию и 13-й кавалерийский корпус из Любаньского мешка на доукомплектование и отдых. Хозин согласился с мнением Власова и обратился с этим предложением в Ставку, которая своей директивой от 21 мая 1942 года разрешила это сделать. Получив добро Ставки на отступление, войска 2-й ударной армии и 13-го кавалерийского корпуса решительными действиями пробили во вражеской обороне узкую брешь и начали выходить из окружения. И, несмотря на активные действия противника, простреливавшего этот узкий коридор со всех сторон всеми видами оружия, некоторой части любаньской группировки наших войск удалось выйти в расположение 52-й и 59-й армий. Но немцы не могли упустить такую крупную добычу, попавшую в их сети. И когда поняли, что через пробитую в их обороне брешь советское командование больше не наращивает свою группировку войск на любаньском направлении, а, наоборот, выводит их оттуда, то перебросили в район прорыва дополнительные силы и, несмотря на отчаянное сопротивление наших войск, закрыли горловину Любаньского мешка. В результате выход войск 2-й ударной армии и 13-го кавалерийского корпуса из окружения прекратился. К тому же в это время немцы смяли боевые порядки этих соединений с тыла и ворвались в них с запада. Чтобы открыть дорогу для выхода наших войск из Любаньского мешка, им навстречу была послана 59-я армия, которая 5 июня 1942 года нанесла удар по врагу, но желаемых результатов не добилась.