Слуга Люцифера - [27]

Он открыл дверь комнаты, отдал распоряжения «гориллам» и они тут же исчезли, оставляя за собой шлейф одеколона, пахнущего свежими арбузными корками. Вероника не переваривала этот модный запах, он ассоциировался у неё с обглоданными кусками арбуза, валявшимися на помойке.

«Боже, спаси и помоги! – Взмолилась Вероника, выйдя в коридор. – И мне придётся спать с этим уродом!»

Она зашла на кухню, собрала всё необходимое на сервировочный столик и, входя в роль обольстительницы, опёрлась на него руками, слегка оттопырив попку, появилась перед вожделенным взором бизнесмена.

Он тут же подскочил к ней:

– Вам помочь?

Вероника удивилась и, улыбнувшись, выдавила:

– Что вы! Вы – мой гость. Я сделаю всё сама, – и начала раскладывать фрукты на приготовленные тарелочки.

Пётр не сводил хищного взгляда с её заднего экстерьера, обтянутого эластичными легенсами. Веронике стало плохо: «Интересно, что от меня останется на утро?» – Подумала она.

Наконец сервировочный столик был готов, и она подкатила его к «дорогому гостю». Пётр откупорил бутылку и разлил вино по хрустальным бокалам.

– За нас, красивых и состоятельных! – Произнёс он первый тост.

Вероника засмеялась, как того требовала данная ситуация, и отпила из бокала – вино было безупречным.

«Напьюсь до беспамятства, – подумала она. – А там пусть делает, что хочет». И тут же рассердилась на себя за подобные мысли: «Если переберу, то просплю до утра, и прощай тогда обряд Вольта…»

* * *

Ночь прошла как в бреду. Веронике казалось, что это вовсе не она сидит на убийце незабвенной бабули, и он хватает её своими лапищами за грудь и ягодицы.

Она всё же выпила вина больше своей нормы: голова кружилась, но, по крайней мере, она получила состояние нереальности. Наконец измучив Веронику своими грубыми ласками, Пётр заснул. Вероника встала, пошатываясь, взяла маникюрные ножницы и отрезала долгожданную прядку с его волосатой груди. Она подавила в себе острое желание совершить таинство обряда сейчас же, но, понимая, что утром за входной дверью будут стоять две преданные «гориллы» её ненавистного партнёра, умерила в себе всевозрастающее чувство мести.

… Пётр проснулся, зато Вероника, лежащая рядом с ним, изображала непробудный сон, охвативший её после его стремительных любовных ласк. Пётр посмотрел на барышню, решив, что прошедшей ночью она показала себя на оценку отлично, пожалуй, стоит наведаться ещё раз.

Он оделся, глотнул из бокала вина, закусив виноградинками. Затем прошёл в комнату Дмитрия Малышева: взял домики Тропинина и пейзаж Поленова. Наконец Вероника с облегчением услышала стук входной двери.

И вот наконец – долгожданное одиночество! Вероника встала и нетвёрдым шагом направилась в душ. Ей хотелось смыть с себя все следы от фальшивых ласк Петра. Она тщательно приняла душ, надела свой любимый махровый польский халатик и направилась в бабулину комнату.

В верхнем ящике комода лежало всё необходимое для совершения обряда. Теперь у неё было главное – прядь волос.

* * *

Вероника разложила вольт на комоде, посыпала пеплом от сожженных волос в области воображаемого сердца. Затем она зажмурилась и представила наглую физиономию Петра, но память настойчиво рисовала сцены прошлой ночи. Вероника открыла глаза, помотала головой и ещё раз попыталась представить убийцу: вот он!

Она взяла огромную цыганскую иглу и пронзила ему сердце, да так сильно, что игла впилась в красное дерево комода. По телу девушки пробежал холодок, она открыла глаза и увидела в зеркале, висевшем на стене прямо над комодом, Петра, сидящего в офисе за рабочим столом – он умирал.

Затем появился незнакомый черноволосый мужчина, он улыбался Веронике во весь оскал белоснежных зубов. Девушка оторопела, её прошиб пот: первая мысль, которая пришла ей в голову – потеряла рассудок, и видения – плод начавшихся галлюцинаций.

Видение из зеркала протянуло руку и дотронулось до Вероники: под левой грудью обожгло, она вскрикнула от боли, голова закружилась, ноги обмякли, став чужими.

Девушка очнулась, лёжа на полу, не зная, сколько пробыла без сознания. Она с трудом поднялась и посмотрелась в зеркало над комодом, на сей раз увидев в нём только своё отражение.

«Примерещилось, – решила она. – Слишком много впечатлений и вот результат – глюки на нервной почве».

Девушка трясущейся рукой дотронулась до поверхности зеркала – она была неестественно горячей. Тогда Вероника распахнула махровый халатик – под левой грудью виднелся свежий ожог.

– Нет! Только не это! – Разрыдалась она. – Бабуля, ну почему ты оставила меня? Неужели со мной случилось именно то, о чём ты предупреждала?

* * *

Водитель и охрана доставили Петра домой. Он привёл себя в порядок и отправился в «Доминанту-моторс». Он поднялся в кабинет, как обычно, сел за рабочий стол. Менеджер тут же принёс чёрный, отлично сваренный кофе с галетами. Пётр смачно втянул в себя напиток, подумав, что не мешало бы побольше таких покупательниц, как Вероника, тогда жизнь покажется просто сказкой. Эта мысль стала последней, посетившей его гениальную лысую голову.

Сильная резкая боль пронзила сердце: Петр схватился на левую сторону груди. Ему стало плохо: тело покрылось испариной, тошнило, перед глазами всё поплыло.