Случайный рыцарь - [30]

— А ты ничего не бойся, — спокойно сказала Дульси, вглядываясь в приближающуюся тушу надсмотрщика. — Я, конечно, больна, но я полностью владею ситуацией.

— Ну что, Ваше Высочество, — глумливо загремел Герма. — Опять слабость в коленках и руках? Опять нет сил поднять камень?

— Урод! — прошипела Джи. — Как я его ненавижу!

— Спокойно, моя девочка! — властно произнесла принцесса. — Всему есть начало и свой конец. Спокойно!

— Вы мне, шлюхи, надоели! — грозно заявил Герма. — Я не стану ждать ночи и вылечу тебя, грязная рабыня, прямо здесь, на плантации! Пусть твоя служанка оценит мои возможности.

Он победно рыгнул, ухватил Дульси за руку.

— Где тут у нас посуше? Выбирай! Похохатывая, Герма стал свободной рукой расстегивать свои омерзительные шорты.

— А где угодно, мой возлюбленный, — так же беспечно ответила Дульси и, выхватив из складок одежды широкий короткий кинжал, воткнула его в сердце надсмотрщика. Герма тупо посмотрел на кинжал, губы его шевельнулись.

— А вот говорить тебе, милый, уже нечего не надо! — яростно воскликнула Дульси и, с трудом вырвав кинжал из жирного тела, опять с отчаянной силой всадила нож в рану — наперекрест!

Герма замычал и рухнул замертво лицом в грязь.

— Вот и все, Джи! — сказала Дульси! — А ты боялась, моя девочка.

Они пробрались к реке, умылись.

— Что же будет дальше, госпожа? — спросила Джи, вытирая лицо полой накидки. — Мы пробовали убежать — тщетно! Мы избавились от этой мрази… Но что дальше?

— Не знаю, Джи, — сказала Дульси, моя и моя рука в проточной воде. — Не знаю… У меня какое-то странное ощущение, что я в самом деле владею ситуацией. Смешно другое: я пока, моя девочка, не могу понять саму ситуацию. Все где-то рядом, под рукой, но что-то последнее, крайнее, самое важное не пойму. Пошли спать, Джи! Может, ночью и придет ко мне откровение.

Незнакомая и медленная луна вставала над лагерем рабынь, и две из них покорно подошли к бараку и так же, как все остальные товарки, рухнули на свою подстилку из сухих водорослей.

Откровение пришло утром, когда Дульси с ужасом увидела на построении… живого и невредимого Герму. «Этого не может быть! Вчера вечером он был мертв! Я своей рукой… Может, на этой планете так развита регенерация тканей и органов, что он воскрес?! — Лихорадочно думала девушка, вглядываясь в левую грудь приближающегося надсмотрщика. — Нет, даже шрамов не осталось. Какая-то мистика!»

— Что сейчас будет?! — испуганно прошептала Джи.

— Я не верю своим глазам, госпожа!

— Я не знаю, что будет, но если он поднимет на меня свою плеть, я снова убью эту тварь, — твердо ответила Её Высочество.

Герма остановился напротив, туго посмотрел на Дульси.

— Вчера что-то помешало, не помню… — медленно заговорил он. — Но я обязательно возьму тебя сегодня, рабыня. Ты так и знай.

— Джи, он не помнит! — горячо заговорила Дульси, хватая подругу за руку. Недаром мы ночью вернулись в лагерь! Та дорога, бараки, плантация… Мне кажется, нет, я уверенна, что ничего этого на самом деле нет. Как нет и этого подонка! Это фантом, Джи! Все это продукт нашего сознания, нашего больного сознания, упорядоченный сюжетный бред! Ты понимаешь меня, милая Джи?!

— Что ты там бормочешь, потаскуха? — грозно заворчал Герма, поднимая плеть.

— А ну замри! — приказала вдруг Дульси, и волосатый великан в самом деле замер, тараща пустые глаза. — Ты только посмотри, Джи, что сейчас будет! Звонко и радостно засмеялась Её Высочество. — Я сейчас буду изменять наш бред, разрушать его!

Она повелительно протянула руку.

— Слушай меня внимательно, ничтожество! То, что ты держишь в руке, вовсе не плеть, а змея. И ты ее сейчас сожрешь!

Плеть в самом деле ожила: блеснули крохотные глазки, разинулась пасть. Надсмотрщик замычал и послушно откусил змее голову. Пораженная Джи вскрикнула. Остальные рабыни молчали, будто и не видели происходящее.

— Это не все, Герма, — ликовала Её Высочество.

— Ты как-то хвастался своим «инструментом»?! Я тебя сейчас осчастливлю еще больше. Смотри, он у тебя вырастает, прорастает в землю!

Шорты на надсмотрщике с треском лопнули. Он наконец обрел голос и заорал от ужаса и боли.

— И вообще тебя нет! — заключила принцесса Дульси.

— Ты весь врос в землю… Нет ничего: ни плантации, ни бараков, ни этих людей! Есть только я и Джи! Мы здоровы, мы избавились от наваждения!

Мир вокруг заколебался, поплыл. Исчез Герма (сгинул в земле как повелевалось), исчез строй рабынь, рухнули и растаяли будто мираж бараки. Небо приблизилось и стало обычным потолком, задрапированным голубой тканью.

— Мы победили, — Джи, — устало сказала Её Высочество, осматривая богато убранную комнату — судя по оборудованию и приборам, палату больницы или госпиталя.

— А вот и наше окно. Оно нам показывалось, когда мы начали разрушать иллюзорный мир.

Поддерживая ошеломленную Первую Подругу, Дульси подошла к окну. Так и есть! Внизу газон, бело-розовые шары цветущей фелисы, бассейн с плавающей в нем пространственной клумбой.

— Я все поняла! — Принцесса была вне себя от злости.

— Это происки Мудлака. Еще на Земле, в замке, он подмешал в вино кайф сильнодействующий программируемый наркотик, который создает сюжетный бред. Он, кстати, почти ничем не отличимый от реальности. От жизни. Судя по тому, что у нас был одинаковый бред, тебе, Джи, вкатили такой же сюжет.