Случайные попутчики - [80]

— Но вас ведь так занимает убийство.

— Что вы хотите сказать? Почему это меня «так занимает» убийство?

— Да хватит, Чарлз, не знай я об этом от вас самого, уж от вашего отца я об этом наслышан! — возразил Джерард с редкой для него вспышкой раздражительности.

Бруно полез за сигаретами, но передумал.

— Я говорил с ним на эту тему, — тихо и уважительно произнес он. — Гай ничего не знает. К тому времени он и с женой-то почти не встречался.

— Кто, по-вашему, ее убил? Вам никогда не приходило в голову, что мистер Хайнс мог это организовать? Может быть, вас заинтересовало, как он это устроил и вышел сухим из воды?

Джерард снова расслабился и откинулся в кресле, заложив руки за голову, словно они болтали о том, какая хорошая нынче погода.

— Разумеется, я не думаю, будто он это устроил, — возразил Бруно. — Вам, видимо, невдомек, что речь идет о человеке такого калибра.

— Единственный калибр, который заслуживает внимания, Чарлз, — это калибр ствола, — сказал Джерард поднимая трубку внутреннего телефона, — что, вероятно, вы первый мне бы и объяснили. Пригласите, пожалуйста, мистера Хайнса.

Бруно вздрогнул, и Джерард это заметил. Джерард молча за ним наблюдал, пока шаги Гая приближались по коридору. Он предвидел этот ход Джерарда, повторял про себя Бруно. Ну и что, ну и что, ну и что?

Гай нервничает, решил Бруно, но его обычная нервно-торопливая повадка это скрадывает. Он поздоровался с Джерардом и кивнул Бруно.

Джерард предложил ему единственный свободный стул с прямой спинкой.

— Я пригласил вас сюда, мистер Хайнс, с единственной целью — задать один очень простой вопрос. О чем большей частью разговаривает с вами Чарлз?

Джерард предложил Гаю сигарету из пачки, как отметил Бруно, далеко не первой свежести, и Гай закурил.

Бруно увидел, что Гай раздраженно сдвинул брови, что в высшей степени отвечало положению.

— Время от времени он говорил со мной о клубе «Пальмира».

— А еще о чем?

Гай посмотрел на Бруно. Тот с безразличным видом, настолько безразличным, что его можно было принять за беспечный, грыз ноготь на пальце правой руки, которой подпирал подбородок.

— Трудно сказать, — ответил Гай.

— Он говорил с вами об убийстве вашей жены?

— Да.

— И в каком плане он вел разговор? — участливо спросил Джерард. — Я имею в виду убийство вашей жены.

Гай почувствовал, что заливается краской. Он снова глянул на Бруно — как мог бы взглянуть любой, подумал он, любой другой человек, когда речь идет о третьем, который сидит тут же, но выключен из разговора.

— Он часто спрашивал, не знаю ли я, кто мог это совершить.

— А вы знаете?

— Нет.

— Вам нравится Чарлз?

Жирные пальцы Джерарда слегка дрожали, что было несообразно. Он принялся вертеть в руках пакетик спичек, постукивая о лежащую на столе книгу записей.

Гай вспомнил, как в поезде Бруно тоже вертел в пальцах спички, пока не уронил их в тарелку с бифштексом.

— Да, нравится, — удивленно ответил Гай.

— Он вам не докучает? Не навязывает вам свое общество слишком часто?

— Да не сказал бы, — сказал Гай.

— Вас огорчило, что он явился на вашу свадьбу?

— Нет.

— Чарлз вам говорил, что ненавидел отца?

— Говорил.

— Говорил, что хотел бы его убить?

— Нет, — ответил Гай все так же сухо.

Джерард достал из ящика письменного стола книгу, упакованную в коричневую обертку.

— Вот книга, которую Чарлз собирался вам отправить. К сожалению, сейчас я ее вам не верну — она еще может понадобиться. Каким образом ваша книга оказалась у Чарлза?

— Он сказал, что нашел ее в поезде.

Гай разглядывал сонную загадочную улыбку Джерарда. Тень ее он увидел в тот вечер, когда Джерард приходил к ним домой, но то была только тень. Улыбка, призванная вызывать неприязнь. Улыбка — оружие профессионала. Каково это, подумал Гай, изо дня в день встречать такую улыбку? Он непроизвольно посмотрел на Бруно.

— Но в поезде вы не встречались? — спросил Джерард, переводя взгляд с одного на другого.

— Нет, — сказал Гай.

— Я говорил с официантом, который приносил вам обед в купе Чарлза.

Гай не отвел взгляда от Джерарда. Голый стыд уничтожает скорее, чем чувство вины, подумал он. Он сидел прямо, глядя в лицо Джерарду, и в то же время чувствовал, что уничтожен.

— Ну и что? — взвизгнул Бруно.

— А то, что мне интересно — с чего бы вам двоим пускаться на такие ухищрения, — Джерард с довольным видом покачал головой, — лишь бы внушить, что вы познакомились на несколько месяцев позже. — Он выждал, чтобы дать им время проникнуться сказанным. — Ответа я от вас не услышу. Что ж, ответ напрашивается сам собой. То есть один ответ в виде предположения.

Сейчас все трое размышляют об этом ответе, подумал Гай. Ответ висит в воздухе, связывая его с Бруно, Бруно — с Джерардом, Джерарда — с ним самим. Ответ, до которого, по заверениям Бруно, никто бы не мог додуматься, навек недостающее звено.

— Не хотите ли его сформулировать, Чарлз, вы же прочли столько детективных романов?

— Я не понимаю, куда вы клоните.

— Через несколько дней, мистер Хайнс, убили вашу жену. Через несколько месяцев — отца Чарлза. Мое первое, оно же самое очевидное, предположение — оба вы знали о готовящихся убийствах…

— Ну и чушь, — вставил Бруно.