Случайно - [13]

Шрифт
Интервал

Какой-то шум, кто-то стучится в дверь. Он поднимает голову от одеяла. Над его дверью есть выступ, часть стропильной балки. Скорее всего, стилизованная. Его джинсы лежат кучей на полу. Вся одежда, которую он сюда привез, лежит кучей под раковиной. Она проходит через дверь в ванную. Садится на край ванной. Задвигает занавеску. Интересно, чем пахло в ее ванной? Зубной пастой, мылом, чистыми вещами. На полу наверняка лежал коврик. Возможно, еще мокрый после того, кто принимал ванну или душ последним. А ей не откажешь в смекалке. В ванной, если честно, не так уж удобно. На первый взгляд странное место она выбрала для такого дела. Но, если подумать, ясно, что это — идеальное место. Ты идешь в ванную и скоро выходишь. Надолго там не задерживаются. Там из тебя выходит все дерьмо. Оттуда выходишь чистеньким. Она смотрит на него, сидя на краю ванной. Она воспитанная, умная девушка. На ней школьная форма, как на том снимке. Она смотрит прямо на него. И кивает. Это последнее, что она ожидает. Она ждет. Нет, не ждет. Она мертва. Она на него не смотрит — ни на кого не смотрит. И все же вот она, сидит на краю ванной и глядит на него. Она держит душ так, словно это у нее стояк, а не у него. Вот она машет ему. И строит глазки.

Опять шум, снова кто-то стучит. Кто-то что-то кричит. Голос злой.

— Да! — говорит Магнус. — Хорошо.

У него странный голос. Кажется, он исходит из желудка. Ему ужасно странно, что связь между его мозгом и телом еще существует.

— Магнус! — раздается голос из-за двери. Давно он раздавался последний раз? Это голос его матери. Сами по себе слова обычные, но вот интонация — злая. Сейчас же спускайся вниз. Хорошо. Хорошо. Он повторяет это слово без конца. Упырь, лжец. Хорошо.

Магнус поднимается на ноги. От резкого движения кружится голова. Он направляется к двери. И вдруг замечает, что у него голые руки. И грудь тоже. Он смотрит ниже. На нем ничего нет. Он возвращается к кровати. Надевает рубашку. Берется пальцами за пуговицу и прижимает ее к петле с другой стороны. Но пуговица никак не продевается в петлю. Не в силах он управлять пальцами, и все тут. Он натягивает джинсы. Заправляет рубашку. Берется за замочек молнии, указательный палец сверху, большой снизу. Тянет вверх. Молния застегнута.

Он отпирает дверь. Над замочной скважиной двери есть засов. Ну, как будто это самая настоящая старинная дверь. Скорее всего, в доме вообще не осталось ничего старинного. Может, вообще все так или иначе — подделка. Магнус открывает дверь. В коридоре слишком яркий свет. Такой, который постепенно гаснет. Чуть дальше по коридору дверь в ванную. На ней висит небольшая прямоугольная табличка с надписью «Ванная» витиеватыми буквами и изображением лейки. Из букв как бы растут цветы, прямо сквозь буквы, сквозь заглавную «В». Магнус зажмуривается. Его бросает в пот. Он идет вслепую, держась за стену, ногами нащупывая начало ступеней. Он открывает глаза в тот момент, когда уверен, что миновал дверь в ванную. И спускается вниз.

В прихожей он поворачивается к двери, ведущей в комнату, где каждый вечер проходит ужин. Он делает шаг, подходя к двери вплотную. Поднимает подбородок выше. Ну вот. И открывает дверь.

Вот его мать. Она ничегошеньки не знает. Она что-то ему говорит. Магнус кивает. Он берет тарелку, которая стоит перед стулом, на котором никто не сидит. Его сестра забирает у него тарелку. Она тоже ничего не знает. Она кладет ему что-то с блюда в центре стола. В комнате пахнет рыбой. Теперь заговорил Майкл. Он ничего не знает. Он на что-то указывает. Магнус кивает. Надеясь, что кивки всех устроят. Он кивает снова и снова, словно выражая уверенность в том, что имеет в виду. Да. Да, безусловно. Разумеется. Он берет нож и вилку, лежащие рядом с тарелкой. Сует их себе в задний карман, если таковой имеется. Видимо, они попали, куда надо. По крайней мере, он не слышит звона упавших предметов. Зато чувствует кожей холод металла. Потрясающее ощущение. Потрясающе то, что оно есть. Но это длится недолго.

— Если вы не против, я заберу еду к себе в комнату, — говорит Майкл. — Пожалуйста. Большое спасибо.

Он воспитанный. Прямо как она. Она была воспитанная. И умница. Les pneus. Мать что-то говорит. Кажется, с восклицательным знаком в конце. Сестра протягивает ему тарелку. Он берет ее обеими руками, чтобы не уронить. На тарелке мертвая рыба. У нее нет головы.

Дверь за его спиной захлопывается. Перед ним лестничный марш, почти в полумраке. А на самом верху — дверь с надписью «Ванная».

Магнус подходит к входной двери. Ставит тарелку на ковер. Открывает дверь, берет тарелку с пола. Снаружи ослепительно светло. Невероятно светло. Он поеживается. Теперь каждую секунду может вдруг стемнеть. Из звуков лишь шум ветра да птичий гомон. Птицы — это просто кошмар. Они издают все те же звуки, снова и снова и снова. Шелестят-шипят листья. Птицы — это лажа. Они издают звуки ради воспроизводства, тем самым приближая свой генетический крах. Листья — тоже полная лажа. И деревья тоже. Они поддерживают жизнь насекомых, которые погибают чуть ли не сразу после появления на свет. Листья помогают производить кислород, которым дышат люди, которые потом перестают дышать. Насекомые опыляют треть растений, которыми питаются ужасные люди, «людоеды», и которые рано или поздно от этого подохнут. Голограммный


Еще от автора Али Смит
Осень

Воображению одного из самых одаренных британских писателей Али Смит почти нет равных. «Осень» – это роман-коллаж, состоящий из обрывков памяти, размышлений о природе искусства, комических эпизодов из современности. Это небольшая книга о большой любви, которая пересекает столетия.


Как

Али Смит (р. 1962) — одна из самых модных английских писательниц — известна у себя на родине не только как романистка, но и как талантливый фотограф и журналистка. Уже первый ее сборник рассказов «Свободная любовь» («Free Love», 1995) удостоился премии за лучшую книгу года и премии Шотландского художественного совета. Затем последовали роман «Как» («Like», 1997) и сборник «Другие рассказы и другие рассказы» («Other Stories and Other Stories», 1999). Роман «Отель — мир» («Hotel World», 2001) номинировался на «Букер» 2001 года, а последний роман «Случайно» («Accidental», 2005), получивший одну из наиболее престижных английских литературных премий «Whitbread prize», — на «Букер» 2005 года.


Весна

Третья часть Сезонного цикла. Что объединяет Кэтрин Мэнсфилд, Чарли Чаплина, Шекспира, Бетховена, Рильке, прошлое, север, юг, запад, восток, мужчину, жалеющего о прошлом, и женщину, запертую в настоящем? Весна, великий соединитель. Во времена стен и границ Смит открывает двери. Во времена, зацикленные на прошлом, Смит рассказывает историю настоящего. Во времена обесценивания искусства Смит создает роман-метакомментарий об искусстве.


Зима

Суровая зима. Мир съеживается, все оголяется, то, что было ранее невидимым, становится видимым. То, что скрывалось, вспыхивает огнем. Али Смит воссоздает стремительно меняющийся мир, где корни бытия: смех, любовь, искусство — не всегда открыты нашему глазу. В эпоху постправды не только про-шлое, но и будущее кажутся не тем, чем есть. Зима — это сезон, который учит нас выживанию.


Ирония жизни в разных историях

Али Смит (р. 1962) — одна из самых модных английских писательниц — известна у себя на родине не только как романистка, но и как талантливый фотограф и журналистка. Уже первый ее сборник рассказов «Свободная любовь» (Free Love, 1995) удостоился премии за лучшую книгу года и премии Шотландского художественного совета. Затем последовали роман «Как» (Like, 1997) и сборник «Другие рассказы и другие рассказы» (Other Stories and Other Stories, 1999). Роман «Отель — мир» (Hotel World, 2001) номинировался на «Букер» 2001 года, а последний роман «Случайно» («Accidental», 2005), получивший одну из наиболее престижных английских литературных премий «Whitbread prize», — на «Букер» 2005 года.Как разобраться в уникально изобретательном лабиринте совпадений, удач, упущенных и приобретенных связей? Что случается, когда ты наталкиваешься на Смерть в оживленной толпе вокзала? (Ты знаешь, кто это, потому что твой мобильный телефон смолкает, когда Смерть улыбается.) А если твоя возлюбленная влюбилась в дерево? Надо ли ее ревновать? Начиная с той женщины, которую преследует оркестр трубачей при всех регалиях, и вплоть до художницы, построившей семифутовую лодку из букинистических экземпляров романа «Великий Гэтсби», герои новелл Смит поразительны, обаятельны, сексуальны и необычайно сложны, как сама жизнь.


Отель — мир

Али Смит (род. 1962) — одна из самых модных английских писательниц. Роман «Отель — мир» номинировался на «Букер» 2001 года.Странный, обескураживающий, но в то же время очень смешной роман Али Смит — это пропуск в шикарный мир отелей «Глобал». «Отель — мир» — книга о смерти, воспевающая жизнь, и книга о жизни, воспевающая смерть.


Рекомендуем почитать
Кенар и вьюга

В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.