Слово пастыря. Бог и человек. История спасения. Беседы о православной вере - [63]

Всякое чудо, творимое Божественной силой, имеет причину и цель, во имя которой совершается, и удовлетворяет определенным условиям, вне которых оно лишается своего смысла.

Целью же всякого чуда, как и всего, что совершает Бог в отношении людей, является забота об их спасении.

Условие же совершения чуда согласно Евангелию — вера людей. Сотник веровал в то, что его слуга будет исцелен Господом. Прока-

женный поверил в то, что Спаситель обладает силой, способной уврачевать неизлечимый недуг.

И чудо совершается как Божественный ответ на живую веру людей. Подтверждение этого мы не раз встретим в Евангелии:

«И тотчас понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился? И, когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий» (Мф. 14.22—33).

Итак, Господь, сверхъестественным образом преодолевая земное притяжение, идет по водам к лодке. Глубоко потрясенный Петр, узрев это чудо, с дерзновением и верой в силу Божию выходит из лодки навстречу Учителю, столь же чудесным образом шествуя по воде. Но внезапный страх перед разбушевавшейся стихией охватывает его, порождая сомнение, и в тот же момент Петр начинает тонуть. Это евангельское повествование, пожалуй, наиболее убедительно свидетельствует, что вера есть непременное условие участия человека в тайне чудесного явления. Почему же вера так необходима для того, чтобы чудо совершилось? Ведь Всемогущий Бог, будучи Создателем Вселенной и ее законов, способен чудотворить и помимо нашей веры и нашего участия. И действительно, нередко чудо Господне совершается просто во свидетельство любви Божией к человеку.

Вспомним евангельское повествование об умножении хлебов, когда Господь, сжалившись над людьми, которые, оставшись без пищи и находясь вдали от населенных пунктов, не имели возможности снискать себе пропитание, пятью хлебами чудесно накормил пять тысяч народу. Это чудо благодеяния Божия было совершено Спасителем исключительно из любви и сострадания к людям. Все это так. Однако чудо есть прежде всего Богооткровение, это — реальное обнаружение присутствия Бога в мире, в истории, в данном событии; и совершается оно всегда с конкретной целью: привести челове-

Гадера — город, близ которого Господь совершил чудо исцеления бесноватых, позволив бесам войти в свиней

ка к Богу, открыть его сердце для принятия Божественного научения, укрепить веру. Таким образом, чудотворение есть нечто прямо противоположное искусству фокусника и иллюзиониста, озабоченных лишь тем, чтобы поразить человеческое воображение, возбудив в зрителях, покоренных ловкостью и искусством исполнителя, восторг и энтузиазм.

Итак, человеческая вера есть одно из непременных условий действенности и спасительности чудесного явления. Если же такой живой веры нет, то окаменелое сердце всегда отыщет хоть малейший повод усомниться в истинности чуда, цинично отвергнув его очевидность и неопровержимость как хитроумный фокус или намеренный обман. Собравшиеся на месте казни Спасителя иудеи кричали: «Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем» (Мк. 15. 32).

Но если представить на мгновение, что Спаситель совершил это чудо и сошел со креста во уверение толпы, можно не сомневаться, что люди с незрячими сердцами расценили бы это как успешную мистификацию либо как обман зрения, некое странное видение. В лучшем случае глумившиеся над Господом перепугались бы, но все равно не поверили, равно как не верили прежде в другие чудеса

Спасителя. Точно также вовсе не чуда Божия ожидали первосвященники и фарисеи, пришедшие после положения Иисуса во гроб просить у Пилата стражников для охраны погребальной пещеры Распятого: «Итак прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу: воскрес из мертвых (Мф. 27. 64).

Но сколь жалко и бессильно выглядит попытка с помощью римских стражников и первосвященнических печатей на камне гроба воспрепятствовать величайшему чуду Воскресения, совершенному по воле Божией ради спасения человеческого рода.

Вспоминается случай, который произошел со мною в студенческие годы. Я ехал в пригородной электричке и разговорился с попутчиком, не утаив при этом, что являюсь воспитанником духовной семинарии. То были трудные для Церкви годы, люди мало знали о Православии, и моего соседа очень удивило, что молодой человек, с виду достаточно современный, принадлежит к этому странному миру верующих. И тогда мой спутник задал глубоко поразивший меня вопрос: «Скажите, пожалуйста, а вы сами-то в Бога верите?» Я ответил: «Как же можно учиться в семинарии и не верить в Бога, тем более что выбранный мною путь служения Церкви с мирской точки зрения не сулит мне ни выгод, ни почета». И тут он сказал: «А вот я не верю в Бога. Если бы сейчас можно было подставить ладони и сказать: «Еосподи, насыпь мне пригоршню монет» — и они тут же упали бы с неба, вот тогда я непременно поверил бы!» Я не стал разубеждать моего собеседника, но про себя подумал: даже если бы на него сейчас пролился дождь монет, то и тогда, порадовавшись случившемуся, он не увидел бы в том Божия чуда, подобно тому как удивлялись многие, кто были свидетелями чудес Спасителя, при этом не принимая их в свои сердца и не веря в их истинность.