Слово о собаке - [37]
Животные не просто «струны», действующие под воздействием рефлексов и реагирующие на все чисто механически, заявляет Дженсен. Он предполагает, что собака руководствуется некоей вполне благородной идеей, когда она охраняет двор или если на то пошло, то и всю округу. Она способна выбрать для себя наиболее удобный путь, по которому обходит свои «владения», и даже знает, где какие вещи расположены. Без сомнения, это своего рода мыслительный процесс.
Правда, те же Берберовы полагали: если уподобить интеллект человека высочайшей горной вершине, то эту вершину окружает множество меньших вершин и вершинок, до которых за миллионы лет эволюционировал интеллект животных.
Конечно, интеллект животного — нечто принципиально особое. Нельзя говорить, что он ниже или выше людского. Он просто качественно иной. Животные в состоянии принимать решения, основываясь на информации, недоступной никаким чувствам и даже приборам человека.
Мы же, люди, говоря об интеллекте животного, обычно исходим из способностей некоторых животных как бы уподобляться в своих поступках рассудочной деятельности человека. Или понимать наши команды.
Пудель — порода весьма древняя. Живость ума, бесстрашие, веселый нрав и исключительное человеколюбие сделали пуделя всеобщим любимцем столетия назад. Многие европейские страны считают себя родиной пуделя, но какой из них отдать предпочтение — ученые не знают и по сей день.
На Дунайской низменности с очень давних времен помощниками скотоводов были выносливые и бесстрашные собаки с густой длинной вьющейся шерстью. Такая «одежда», как бурка, отлично защищала от любого холода, жары и непогоды. Предполагают, что одна из этих пород — пули — в числе прародительниц современного пуделя.
Другая гипотеза утверждает, что родиной пуделя могла быть древняя Иберия (Испания). Там эта порода чрезвычайно распространена. Называют ее «водяной собакой» и широко используют при охоте на водоплавающую дичь. Чтобы облегчить хозяину уход за густой шерстью, а собаке — плавание, испанцы всегда стригли пуделей, снимая с ног почти всю шерсть и наголо — от последних ребер до хвоста. В России пудель появился в XV веке.
Вполне вероятно, что современный пудель появился в результате скрещивания двух старинных пород. Свидетельство тому — два вида шерсти: кудрявая — как наследие пастушьей собаки, шнуровая — от водяной. В характере современного пуделя также просматриваются черты обеих пород: врожденная понятливость и энергия пастушеской собаки в сочетании со страстной готовностью к апортировке и любовью к воде. Оба этих качества делают пуделя универсальной собакой и дают возможность использовать ее в обоих направлениях.
Пудели всех разновидностей — прирожденные цирковые артисты. И конечно, прекрасные собаки для дома.
Как считают многие знатоки, пудель даже предпочитает общество людей обществу собак. Одна беда: иногда пудель отказывается защищать хозяина от нападения. Эта собака слишком любит всех людей без различия и органически не в состоянии причинить вред любому человеку, словно робот из произведений Айзека Азимова — как известно, наши недостатки зачастую продолжение наших достоинств. И пудель, самая близкая человеку собака, не составляет тут исключения…
Между тем человеческая форма общения, на мой взгляд, не единственный показатель наличия разума. И единого такого показателя нет. Им может быть, видимо, лишь целый комплекс признаков, специфичных для разных сред обитания разумных существ. Для разумной системы с ограниченным сроком жизни ее членов показателем разума является способность к неограниченному накоплению опыта, то есть к сохранению прошлого и получению нового независимо от того, каким образом реализуется эта способность.
Да, человек — венец, сегодняшняя вершина эволюции всего живого, но это не означает, что другие пики этой эволюции обязательно надо сводить к аналогиям с мозговой, эмоциональной, трудовой деятельностью человека.
В связи с этим нельзя не согласиться с мудрым замечанием русского писателя М.М. Пришвина:
«Самая злая неправда о природе бывает от самомнения плохо образованного человека: он ставит себя слишком высоко для того, чтобы считаться с какими-то зверушками и оттого спешит объяснить их жизнь по себе — человеку…»
Другой русский писатель, И.С. Тургенев, большой любитель псовой охоты, об уме четвероногих своих друзей был весьма высокого мнения, признавая за ними немалые духовные качества. В «Записках охотника», характеризуя собак или описывая их поведение, он то и дело использует такие выражения: «собака с достоинством зарычала»; «принужденно улыбающийся пес»; «униженно виляет хвостом и выражает смущение на лице»; «собака смотрела с признательной гордостью»; «глубоко оскорбленный пес»…
Он же отмечал, что русские помещики хоронили любимых собак и даже ставили им памятники. А вот о борзых писатель отзывался нелестно, считая, что все они «чрезвычайно глупы»…
