Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас - [13]
В книге Брауна упоминается реальный художник Леонардо да Винчи, написавший два экземпляра «Мадонны в скалах» на дереве; один из них находится в лондонской Национальной галерее, а другой – в Лувре.
У Пердью ключ нужно извлечь из картины. Также в ней спрятан золотой слиток, на котором указан номер счета; слиток используется в качестве противовеса при открытии хранилища, где лежит ящик с головоломкой, которую нужно решить, чтобы извлечь секретные документы.
У Брауна ямки и бугорки золотого ключа активируют некое сложное техническое устройство, доставляющее сейфовую ячейку посетителю. В ней, в свою очередь, находится ящик, где лежит резная деревянная головоломка-контейнер с поворотными дисками, на которых нужно набрать правильную комбинацию, чтобы контейнер открыть.
У Пердью в сейфовой ячейке лежит кейс с кодовым замком, на котором тоже нужно набрать комбинацию. Главное сходство в том, что в обоих повествованиях фигурирует ключ, который не позволяет просто открыть сейфовую ячейку, где находится другой контейнер, требующий правильного кода и содержащий секрет, связанный с природой женского божества, неотделимого от Церкви, и которое Церковь пыталась, в свою очередь, подавить при помощи тайного братства, в том числе посредством убийства – в обоих случаях – куратора музея.
В контейнерах, найденных в сейфовых ячейках, содержатся сведения, отправляющие главных героев обоих романов на следующий этап их поисков. В обоих случаях они едут в другую страну. Герои Брауна едут из Парижа в Лондон, в то время как герои Пердью отправляются из Цюриха в Зальцбург.
В обоих случаях они ожидают обнаружить в месте назначения секретные документы. Герою и героине Пердью удается добраться до документов, у Брауна же они сталкиваются с новым поворотом сюжета. Однако у Брауна документы найти не удается, а у Пердью они оказываются уничтоженными.
На этом этапе читателю может оказаться интересно задуматься: не свидетельствуют ли приведенные мной факты в пользу того, что плагиат имел место. Должен сказать, что до сих пор мы совершенно не касались лингвистики, как зачастую бывает при академическом расследовании плагиата. До сих пор я просто рассматривал буквальные и концептуальные сходства двух произведений. Теперь я перейду к лингвистике, и для этого мне понадобится ряд специфических терминов. Я постараюсь свести их число к минимуму.
Для начала введем понятие смысловой рамки. Это важное понятие.
Смысловой рамкой лингвисты называют одну из составляющих человеческого мышления. На ней основано наше речевое поведение. Такие рамки содержат элементы типичных взаимодействий между двумя и более людьми. Так, когда вы заходите в ресторан быстрого питания и заказываете бургер и жареную картошку на вынос, вы ожидаете определенных событий, происходящих в определенном порядке. Обычно вы встаете в очередь и ждете, когда вас начнут обслуживать. После того, как кассир обращает на вас внимание, он, вероятно, спрашивает вас о том, чего вы желаете. Вы отвечаете. Вас спрашивают, какую вы хотите картошку: большую, среднюю или маленькую. Вы вновь отвечаете, если не сказали об этом раньше. Затем кассир уходит, собирает ваш заказ, упаковывает его и сообщает сумму оплаты. Вы расплачиваетесь. Он отдает вам сдачу и благодарит вас. Вы благодарите его и прощаетесь. Лингвистически все это очень предсказуемо, отсюда термин «рамка» – это структура, состоящая из основания (ресторан быстрого питания) и повсеместно встречающихся «прикрепленных» элементов – процесса обслуживания, вопросов, подтверждений, приветствий и так далее.
Для вас оказались бы неожиданностью внезапные оскорбления от обслуживающего персонала или вопросы о том, живы ли еще ваши родители. Точно так же и обслуживающий вас кассир не ожидает вопросов о найме машины или страховом полисе: эти элементы просто не соответствуют когнитивным рамкам похода в ресторан быстрого питания и заказа еды на вынос.
В случае Пердью и Брауна происходит следующее: в некоторых случаях Браун заимствует смысловые рамки Пердью и модифицирует их. Я полагаю, что он делает это, видоизменяя поверхностные детали, беря простые элементы из исходной рамки и прорабатывая их. Позвольте привести пример.
В ДБ Пердью герою и героине в какой-то момент приходится войти в швейцарский банк для того, чтобы забрать содержимое сейфовой ячейки. Их миссия заключается в том, чтобы добыть документы, которые Церковь изо всех сил старается сохранить в секрете. В КДВ Брауна герою и героине также предстоит войти в банк, где им также нужно получить доступ к сейфовой ячейке. Они не знают, что в ней лежит, но также становится ясно, что это важный церковный документ, раскрывающий некие секреты, которые могут оказаться для Церкви компрометирующими. В следующих двух отрывках мы увидим, как авторы описывают тот момент, когда героя и героиню проводят в именуемую (в обеих книгах) «комнату осмотра». В обоих романах, входя в комнату, ни герои Пердью, ни герои Брауна не знают ни о том, что им предстоит ввести некую комбинацию, ни о том, какая комбинация позволит им получить доступ к сейфовым ячейкам. Это им становится известно в ходе посещения банка.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.