Слово Безмолвного Царя - [5]

Царский двор открыто дожидался людей. Каких-либо предпосылок для обмана быть не могло. Мы вернулись к хребту, где Данте-ангел в последний раз противостоял нам.

Помимо бесчисленных рядов обычных воинов и легионов Бессмертных, перед троном Безмолвного Царя собрались девять сотен триархических преторианцев. На памяти Империума ни одному человеку не доводилось лицезреть такое скопление членов нашего ордена, и вряд ли когда-нибудь кому-то удастся вновь. Наш главный вершитель стоял по правую руку от Сареха, в то время как по левую находился верховный хрономант, чья техномагия так поразила людей. Чуть поодаль выстроились семь фаэронов, которые тайно присоединились к замыслу Безмолвного Царя. Каждый из них носил бронзовую маску, чтобы, кроме собственных стражей, никто из присутствующих не знал о его личности.

Первым признаком приближения людей для нас стало появление дымки из химических испарений и облака пыли, поднимаемые их примитивным транспортом, который ехал по пустоши на гусеницах. На корпусе машины, окрашенной в красный цвет, виднелись грубые символы с крыльями. Когда она подъехала ближе, главный вершитель спустился по полированным ступеням изысканной кафедры, чтобы лично сопроводить людей.

Водитель-сервитор, поспешно установленный в машину по приказу Данте, подвёл «Носорога» как можно ближе к некронскому вестнику. Несколько мгновений мотор работал вхолостую, а затем затих. В лучах гнетущего утреннего солнца тикал и пощёлкивал остывающий металл выхлопных труб. В остальном же стояла полная тишина. Мы видели несчётные тысячи некронов, но ни один из них не производил ни единого звука, ни малейшего движения.

Я выглянул наружу из переднего обзорного иллюминатора, чтобы рассмотреть громадную кафедру перед нами. Она выглядела просто абсурдно: колоссальный зиккурат не меньше сорока метров в высоту, сброшенный на поверхность Геенны-Прайм как монумент тщеславию ксеносов. Поверхность из чёрного полированного металла покрывали сверкающие золотые руны и глифы, что сплетались и расходились по краям лестничного марша, ведущего к вершине. На ярусах стояли элитные солдаты некронского воинства, занимающие более высокое положение, чем их сородичи, и, вероятно, наслаждающиеся привилегией находиться так близко от своего монарха. С каждой из четырёх сторон сооружения возвышались блестящие статуи инопланетных божеств, а две крупнейшие из них тянули друг к другу руки так, что образовывали арку над вершиной кафедры, держа головы опущенными в знак покорности.

Их позы явственно говорили, что здесь восседает царь, тот, кому когда-то подчинялись даже боги. А все присутствующие составляли его двор, путешествующий с ним всюду, куда бы он ни отправился.

Я глянул через плечо в тёмное пространство десантного отсека. Капитан Тихо неохотно поставил свою комби-мелту на стойку для оружия над головой и пролез мимо накрытого брезентом груза посреди пола. Он просил предоставить ему честь выполнить это поручение в одиночку. Нет, он почти что молил об этом. Это было его право, и потому он настаивал на своём. Его привилегия. Его долг. Но Данте не собирался ничего выслушивать.

Застывшее лицо командора отчасти было таким же невозмутимым, как и золотая маска, что он бережно держал в руках. Это было лицо человека, узнавшего, что судьба улыбнулась ему, и не важно, какую цену она потом потребует. Сейчас он напоминал нашего отца Сангвиния.

— Братья, — спокойно произнёс он, — пойдём же к нему.

Я с волнением посмотрел на раскрытую ладонь своей латной перчатки — она казалась такой тяжёлой — и постарался говорить потише:.

— Мой господин, в этом есть необходимость? Мы здесь и могли бы…

Тихо жестом руки приказал мне замолчать.

— Здесь дело не в тактическом расположении, Макиави, — негромко сказал он, покосившись на меня глазом за полумаской. — Речь идёт об уважении. Как бы сильно мы ни ненавидели ксеносов, магистр капитула обязан лично встретиться с этим Сарехом. Никому и никогда повторно не выпадет такой шанс. Нам надо хотя бы увидеть его собственными глазами.

Данте согласно кивнул. Тихо скорчил кривую улыбку и потянулся к рычагу заднего люка.

— К тому же, полагаю, доблестный Данте сперва желает услышать, как верховный правитель расы некронов умоляет о нашей помощи.

Рампа опустилась на гидравлических приводах, и мы втроём ступили на пыльную землю у подножия зиккурата, храня непокорный вид пред лицом десяти тысяч вражеских воинов, которые наблюдали со всех сторон.

Перед нами стоял главный вершитель, неподвижно удерживающий длинную церемониальную глефу в обеих руках. Кроме высокого гребня, говорящего о его положении, который мы видели на гололитической проекции, на высокий статус чужака указывала мантия из гладких металлических цепей, свисавшая с плеч. Он наградил нас холодным взглядом, прежде чем слегка наклонить голову в снисходительном жесте, предлагая следовать за ним.

Оба сердца часто заколотились в груди. В воздухе чувствовался резкий запах энергетического оружия чужаков. Взбираясь по ступеням, я ощущал на себе мёртвый взор окружающих нас машин. Слева от командора шёл я, а справа — капитан Тихо. Один раз он вскользь бросил на меня взгляд, но ничего не сказал.