Словен и Рус - [9]

Однако в изложении «Повести временных лет» упоминание об одном только Новгороде выглядит более, чем странно. Где другие замечательные города западных славян? Если бы западный славянин, коим очевидно являлся киевский черноризец, писал летопись самостоятельно, он должен был бы упомянуть в первую очередь именно западнославянские города, а не Новгород. По нашему мнению, здесь проявляется след переписывания и неумелого редактирования Русского Летописца.

Во-вторых, бросается в глаза следующая странность. Когда «Повесть временных лет» перечисляет славянские племена, упоминание о каждом из них начинается с вводных слов. «ДРУГИЕ осели там-то и назвались так-то», «ТЕ ЖЕ, КТО осел там-то, получил такое-то имя», «ПРИШЕДШИЕ туда-то назвались так-то», «ТАК ЖЕ И ТЕ, кто пришел туда-то, назвался так-то» и т. п.

И лишь в ОДНОМ случае такого вводного слова нет: «Словене же седоша около озера Ильменя и прозвашася своим именем и сделаша город и нарекоша Новгород». Это сказано О ВСЕХ СЛАВЯНАХ, а не о какой-то их части. Сказано ясно: «славяне же осели …», а не «те славяне, которые … – те осели». Возникает впечатление, что в первоисточнике это было единственное или, по крайне мере, САМОЕ ПЕРВОЕ упоминание о переселившихся с берегов Черного моря славянах. А весь остальной список славянских племен в «Повести временных лет», был просто ВСТАВЛЕН с целью «потопить» неприятное для киевского черноризца упоминание о славянах-Новгородцах.

3А. Далее Русский Летописец переходит к рассказу о начальной истории Великой Руси со столицей в Старом Словенске (Костроме по нашей реконструкции). Этот, в целом отрывочный рассказ, местами содержит любопытные подробности. Так, например, упоминаются древние славянские князья Великосан, Асан и Авехасан, современники Александра Македонского. Рассказывается о том, что царь Александр Македонский написал им грамоту, утверждающую их право на владение русскими землями. Эта «грамота Александра Македонского славянам» известна также по многим другим источникам. Вот как она представлена в Русском Летописце:

«Александр царь, многим царем царь, иже под солнцем грозный повелитель; к покорным же мне – милосердый пощадитель, к непокорным же – яростный мечь и страх всего света, честнейший над честнейшими.

В далеком разстоятелном и незнаемом крае нашем, от нашего величества – честь и мир, и милость вам и по вас храбросердому народу словенскому, заднейшему колену рускому, князем и владыком, от моря Варяжского (Балтийского – Авт.) даже до моря Хвалижскаго (Каспийского – Авт.), велебнымъ и милымъ моим: храброму Великосану, мудрому Асану, счастному Авехасану, вечне радоватися!

Яко самех вас любезно лицем к лицу целую и сердечне приемлю, яко други сердцу моему и напреднейши подданницы нашему владычеству. И сию милость даю вашему величеству. Аще каковый народ вселится во пределех вашего княжества от моря Вяряжскаго и даже до моря Хвалижскаго, да будет вам и по вас сродству вашему подлежими вечней работе. Во иныя же пределы отнюд да не вступит нога ваша.

Сие же достохвалное дела затвержено сим нашим листом, и подписано моею царскою высокодержавною десницею, и запечатано нашим же царским перстнем, и дано вашей честности на веки безконечныя. Аминь.

Писана же сия наша грамота в месте нашего предела, в Велицей Александрии, месяца примоса началнейшаго дня». [745:3], л. 311–311 об.

Эта грамота царя Александра была вывешена на всеобщее обозрение в святилище славян в городе Ростове Великом – то есть недалеко от Ярославля и Костромы – и в честь нее был установлен ежегодный праздник:

«Сии же князи Словенорустии, иже таковыя высокия чести сподобишася от вседержавнаго того самодержца прияти сию пречестнейшую епистолию, почитаху велми, и по правую страну идола Велеса во граде Ростове, и честне покланяхуся ей, и праздник честен творяху в началный день примоса месяца» [745:3], л. 311 об.

Затем Русский Летописец рассказывает о славянских князьях Лахерне и Халохе, их неудачном походе на Царьград и об основании Влахернского монастыря в Царь-граде. Этот рассказ любопытен тем, что сегодня историки совсем по-другому описывают данные события. В частности, они не связывают название знаменитого Влахернского монастыря в Царь-граде с именем русского князя. Русский же Летописец описывает эти события так:

«По сим же многим летом прешедшим, восташа во языце Словенстем два князя: Халох и Лахерн. И начаша воевати скифетры земли Греческия. Приходиша же и под самый той Царствующий град и многа зла и кровопролития сотвориша скифетру Греческого царствия. И храбрый князь Лахерьн под Царствующим градомъ убиен бысть близ моря. Место же то и доныне зовется Лахерново, на немъ же и монастырь честенъ возгражен во имя Пречистыя Богородицы. И множество тогда безчисленно руских вой под стенами града падоша. Князь же Халох, язвенъ велми, со оставшими возвратися восвояси» [745:3], л. 311 об.

Кстати, то, что сегодня показывают туристам в Стамбуле в качестве Влахернского монастыря – новодел XIX–XX веков, рис. 6, рис. 7, рис. 8. Подлинный Влахернский монастырь, как считается, полностью сгорел уже в 1434 году: «Особенно известны были Влахерны по Богородичной церкви, построенной императором Львом Великим, при котором в 474 году положены были в эту церковь честные ризы Пречистые Девы Богородицы, принесенные из Палестины; память этого события празднуется Православной Церковью 2 июля. Храм этот сгорел в 1434 году; ныне виднеются только малые остатки его (написано в конце XIX века – Авт.). Частицы хранившихся здесь одежд Богоматери показываются теперь в разных местах, например, в Москве, в соборах Успенском и Благовещенском» [988:00], статья «Влахерны».