Словарь славянской мифологии - [9]

Колдуны бывают природные, добровольные и невольные. Колдун не может покинуть этот свет, пока не передаст свою силу кому-нибудь из наследников и он ее навязывает любыми хитростями кому только сможет. Если все-таки кто-то попался на эту хитрость колдуна и стал невольным колдуном, то его можно отмолить священником или в монастырях.

В большинстве случаев колдуны безродные и всегда холостые. За все деяния их обязательно постигнет лютая, мучительная смерть, а за гробом ждет суд праведный и беспощадный.

Коляда

Коляда — воплощение исконно повторяющегося новогоднего цикла. Иногда коляду изображал сноп или соломенная кукла, принесенные в дом на Рождество. Его имя упоминалось в величальных рождественских песнях «колядках» — песнях, которые исполнялись ходившею по дворам молодежью и содержали магические заклятья: пожелания благополучия дома и семье, требование подарков от хозяев — иначе скупым предрекалось разорение. Иногда сами подарки: печенье, каравай — назывались колядой. Сопровождалось все это ряженьем в коня, козу, корову, медведя и других животных, воплощавших плодородие.

Коргоруши

Коргоруши — помощники домового; видом похожи на кошек. Согласно южнорусским поверьям, приносят своему хозяину припасы и деньги из других домов.

Коре

Коре — бог обильного застолья, веселого пира, вина, питья, вкусной еды. Коре — большой охотник до пива и меда. Изображали его в виде нагого юноши, увенчанного венком из хмелевых плетей и едва прикрытого листьями хмеля. Он выглядел полусонным, слов но спьяну, в руке держал ковш, ибо всегда был не прочь к нему приложиться. Коре сидел на утлой, вверх дном опрокинутой бочке, а вокруг валялись пустые кувшины и черепки от разбитых чаш. Славяне поклонялись ему своим участием в пьянственных поединках, ибо в те далекие времена среди всех народов немалым богатырем считался тот, кто мог остальных перепить. Там, где начиналась пирушка, и был храм Корса.

Кострома

Кострома — воплощение весны и плодородия. В древних обрядах проводов Костромы (проводах весны) ее изображала молодая женщина, закутанная в белое, с дубовой веткой в руках, идущая в сопровождении хоровода. При ритуальных похоронах Костромы ее воплощает соломенное чучело женщины. Чучело сжигают или топят с обрядовым оплакиванием и смехом. Этот ритуал должен был обеспечить вечное плодородие земли.

Кострубонька

Кострубонька — мужское воплощение плодородия, как бы Кострома мужского рода. Его изображало соломенное чучело. Ритуальные похороны Кострубоньки знаменовали переход к весеннему циклу.

Хоронили его в первый понедельник Петровок, сопровождая обряд проводов веселой песнею:

Помер, помер Кострубонько,

Сизый, милый голубонько!

Кукер

Кукер — воплощение плодородия. В весенних карнавальных обрядах Кукера изображал мужчина в особой одежде, чаще всего в козьей или овечьей шкуре, с рогатой маской и деревянным фаллосом. Во время кукерских обрядов совершались ритуальные пахота и посев, призванные обеспечить плодородие. Кукерское действо, кроме главного действующего лица Кукера, включало многочисленные персонажи, среди которых был царь и его помощники.

Купала

Его причисляли к знатнейшим богам. Он почитался третьим после Перуна и Велеса, ибо после плодов скотоводства, земные плоды всего более служат человеку и составляют его богатство. Веселый и прекрасный бог, одетый в легкую одежду и держащий в руках цветы и полевые плоды, с венком на голове из цветов купальниц, бог лета, полевых плодов и летних цветов. Праздник его отмечался в день летнего солнцестояния — 24 июня. Славяне уходили на ритуальные холмы, или на поляну у реки, жгли костры, пели, водили хороводы, ручейки. Прыжки через костры были одновременно испытанием ловкости и испытанием судьбы, гаданием: высокий прыжок символизировал удачу в замыслах. От костра к реке (или просто вниз с горы) откатывали колесо — символический знак солнца, выражая таким образом поворот солнца (вниз) на зиму. С шутками и песнями сжигали соломенные куклы Ярилы, Купалы. На рассвете все участвовавшие в празднике купались, чтоб снять с себя злые немощи и болезни. В купальскую ночь, по преданиям, происходили всякие чудеса: цвели редкие загадочные травы: разрыв-трава, папоротник и другие; открывались невиданные клады. Нечисть — ведьмы и колдуны — тоже предавалась всяческому разгулу, скрадывали звезды, месяц и т. д.

Как сами обряды, так и название Купала (от глагола «купать», «кипеть») указывает на соотнесение купальских ритуалов с огнём (земным и небесным — солнцем, в купальских ритуалах представленным колесом) и водой, которые выступают в купальских мифах как брат и сестра. В основе мифа, реконструируемого по многочисленным купальским песням и другим фольклорным текстам, лежит мотив кровосмесительного брака брата с сестрой, воплощаемых двуцветным цветком иван-да-марья — важнейшим символом купальских обрядов; желтый цвет воплощает одного из них, синий — другого. В одном из вариантов мифа брат собирается убить сестру-соблазнительницу, а она просит посадить цветок на её могиле. Три вида волшебных трав и цветов в купальских песнях по поверьям, целебная сила трав была наибольшей в ночь на Купалу) соотносятся с мотивами трёх змей и трёх дочерей Купалы.