Слоновая башня - [9]

— Кто ты? Ты вновь пришел терзать меня, Яра? Неужто не будет предела твоей алчности? О Иаг-коша, неужто нет конца моим мучениям?

Слезы покатились из слепых очей. Конан бросил взгляд на тело, простертое на мраморном ложе. И тут он разглядел, что это ужасное существо совершенно не может встать, чтобы напасть на него. Он увидел шрамы, оставленные, должно быть, пыточными тисками и раскаленным железом. Каким бы черствым человеком ни был варвар, его потрясли эти чудовищные обрубки рук и ног, которые, как подсказывал ему инстинкт, когда-то были такими же совершенными, как его собственные молодые руки и ноги. И внезапно глубочайшее сострадание подавило и его ужас, и все его прежнее отвращение. Что это было за создание, Конан не знал, однако свидетельства страдания, которое тому пришлось вытерпеть, были столь чудовищны и впечатляющи, что у киммерийца — непостижимо для него самого — сжалось сердце. Он ощутил космическую трагедию и содрогнулся от стыда, точно на его плечи взвалили бремя вины целой расы.

— Не Яра я вовсе, — сказал он. — Я всего лишь вор. Я ничего не сделаю тебе.

— Подойди ко мне, дабы мог я прикоснуться к тебе, — запинаясь, попросило существо. И Конан без всякого страха приблизился, позабыв о мече в своей руке. Чуткий хобот вновь простерся к нему и осторожно ощупал лицо и плечи киммерийца, как это делают слепцы, желая составить для себя картину, и прикосновение было нежным, точно у любящей женщины.

— Ты не дьявольской расы, как Яра, — пробормотало существо. — Чистая дикость пустынных земель слепила тебя. В былые вежа знавал я народ твой, но имя иное тогда он носил, нежели ныне, и из забытых древних времен воспоминание это, когда иным был лик мира, и башни, исполненные роскоши, устремлялись в небо. Кровь на руках твоих.

— После сражения с пауком в клетушке наверху и со львом внизу, в саду, — отозвался варвар.

— Но в эту ночь убил ты и человека, — сказало существо с головой слона. — И чую смерть я на вершине башни. Я чую: ведомо мне.

— Да, — прошептал Конан. — Король воров погиб от укуса чудовищного паука!

— Так… так! — Странный нечеловеческий голос перешел к своеобразному, лишенному интонаций речитативу. — Смерть в харчевне, что ворам приют, смерть на крыше — чую я, ведомо мне. И третью смерть чародейство несет, о коем не грезилось Яре — о чары избавления, о зеленые боги Иага!

И вновь покатились слезы из топазовых глаз, а изуродованное тело содрогнулось, раздираемое противоречивыми чувствами. Конан в растерянности уставился на существо.

Когда оно начало успокаиваться, нежные, невидящие глаза устремились на Конана. Хоботом оно сделало знак подойти ближе.

— Внемли мне, о человек! — сказало необыкновенное существо. — В глазах твоих я отвратителен, я чудовище. Можешь не возражать, то знаю я. Однако, быть может, и ты таковым показался бы мне, если бы мог я тебя увидеть. Есть множество миров на этом свете, и жизнь принимает многообразные формы. Не бог я и не демон. Я из плоти и крови, как и ты, пусть даже и частично иного рода, и уж наверняка моя плоть облекает иные формы, чем у тебя.

Я очень стар, о человек из диких земель. Много, бесконечно много лет назад явился я на эту планету вместе с другими собратьями моими из нашего мира, зеленой планеты Иаг, что вечно ходит по краю этой вселенной. Могучие крылья, что несли нас по космосу быстрее, чем луч света, пронесли нас сквозь вселенную. Мы вели войну против королей Иага, побеждены мы были, и изгнали нас. Никогда мы не сможем возвратиться в отечество наше, даже если и будет нам разрешено, ибо крылья наши погибли и отпали с наших плеч. Так влачили мы здесь существование, отделенные от жизни, расцветшей на земле, и приходилось сражаться нам с ужасными тварями, что в ту пору топтали лик земли тяжелой поступью. Со временем столь страшились нас уже, что покой наш не нарушался в мрачных джунглях востока, где мы нашли себе новое жилище.

И видели мы, как люди появились, поднявшись над стадией обезьян, и воздвигли прекрасные города Валузии, Камелии, Киммерии и сестер их. И видели мы, как пали они под натиском диких атлантов, и пиктов, и лемурийцев. И видели мы, как вздулись моря и поглотили их воды Атлантиду и Лемурию, и острова Пиктов, и великолепные грады. И видели мы, как те, с островов Пиктов и Атлантиды, кто пережил катастрофу, вновь основали царства, но уже в каменной эре, и как пали и они в кровавых войнах. И видели мы, как скатились пикты в бездну варварства и как атланты опустились еще ниже и возвратились к стадии обезьян. И видели мы, как новые дикари с ледяного севера волна за волною устремлялись на юг в захватнических походах, как основали они новые цивилизации и заложили новые царства — Немедию, Коф, Аквилонию и прочие. И видели мы, как твой народ, что некогда был атлантами, восстал под новым именем из тех обезьян, что влачили дни свои в джунглях. И видели мы, как выходцы из Лемурии, устоявшие перед катаклизмом, поднялись из примитивной стадии и, образовав народ гирканцев, двинулись на запад. И видели мы, как эта дьявольская раса, уцелевшие потомки древнейшей культуры тех еще времен, что были прежде погружения Атлантиды на дно морское, — как вновь устремились они к вершинам цивилизации и власти и основали это проклятое королевство Замора.