Слониха-пациентка - [15]
Как раз в это время процессия поравнялась с карабинером, наблюдавшим происходящее из виноградника. Как и большинство его коллег, карабинер недолюбливал гражданскую полицию, которую считал итальянским вариантом мистера Плода. Я могу только представить себе, что творилось у него на душе, ибо впоследствии его начальники не позволили мне расспросить у него подробности происшедшего. Чудовище прошло мимо, а эти два недоумка вознамерились пристрелить его из своих детских пугачей! Он уже видел, как их подвиг воспевается в национальных газетах, может быть, даже в «Коррьере»! Да еще и по телевизору покажут! Как же — опаснейший носорог-убийца повержен в окрестностях Масса!
Карабинер встал во весь рост, показавшись из-за виноградных листьев. Снял свой девятимиллиметровый карабин с предохранителя и взвел курок. Флавио и остальные тут же заметили его.
— Ничего страшного, синьоре, — крикнул владелец цирка. — Ситуация под контролем. Мы поймаем его в считанные минуты.
Теперь носорог удалялся от карабинера еще более замедленным шагом.
«Понаедут завтра фоторепортеры, телевизионщики, интервью будут брать… Нет, слишком много чести для этих безмозглых contadini!>[7] — должно быть, так подумал карабинер. — Не допущу, чтобы эта тварь попала к ним в руки живой или мертвой. Что скажут люди в Масса, когда узнают, что я, Лоренцо, видел, как чудовище несется по полям и дорогам, и ничего при этом не делал!» Никогда еще карабинер из Масса так не переполнялся чувством долга перед своими честными согражданами, как на сей раз. Он поднял карабин и, нажав курок, поразил животное градом свинца. В первый раз в жизни он поднял боевое оружие в гневе и почувствовал себя как добрый молодец из полицейского боевика.
Томми слегка покачнулся, остановился, но не упал. Когда Флавио подбежал к нему, он даже взял у него из рук яблоко. Тонкие струйки крови текли из многочисленных ран по его запыленной серой шкуре.
La comedia е finita!
Мне не привыкать к самым неожиданным звонкам по горячей линии, вроде того: «Приезжайте скорее, дельфин проглотил футбольный мяч!» — или: «Доктор, по-моему, у меня на чердаке в Багшоте завелась летучая мышь-вампир». Но от сообщения «Доктор, нашего носорога расстреляли из карабина» у меня перехватило дыхание. Флавио Тоньи быстро рассказал мне, как все произошло.
— Доктор, вы нам очень нужны! Приезжайте, вытащите пули, иначе он умрет!
— Введите ему пенициллин и встречайте меня в Пизанском аэропорту, — ответил я.
Мне ранее не приходилось иметь дело с огнестрельными ранениями экзотических животных, за исключением нескольких, пораженных охотничьей дробью. Я погрузил в свой знаменитый саквояж анестезирующие средства и хирургические инструменты, но в голове у меня роились мысли о невозможности поставленной задачи. Никаких шансов на рентгеноскопию попавших пуль — даже в большой ветеринарной клинике, оснащенной самым современным оборудованием, нет таких мощных рентгеновских аппаратов, чтобы обследовать столь массивных созданий. И я знаю, сколь опасно пытаться извлекать инородные тела из входных отверстий. Естественное движение мускулов быстро изменяет положение этих тел — к примеру, осколка стекла или куска металла, часто загоняя их вглубь. В прежние времена поиск застрявших в теле животного иголок для подкожных впрыскиваний мог длиться часами, даже если животное небольшое и вы начали поиск сразу и с того места, куда вошла игла.
И вот пули… Судя по всему, в теле Томми их застряло множество. Никто не знает, как глубоко они могли проникнуть в ткани его тела, и совсем необязательно, чтобы они пошли по прямой линии. Флавио сказал, что это были девятимиллиметровые малоскоростные пули. Возможно, они просто лежат под кожей. Если так, то есть ли уж такая необходимость отправляться на их поиски? Мой пессимизм углубился, когда я ожидал рейса «Бритиш эруэйз» в аэропорту Хитроу в окружении беззаботных гуляк, предвкушавших хороший отдых.
— Вы когда-нибудь прежде бывали в Пизе, видели Пизанскую башню? — спросила меня веселая соседка, смакуя один глоток «Кровавой Мэри» за другим.
— Прог-фог. Моя-твоя не понимай, — ответил я.
— Ну, П-и-з-а… Вы там были, видели Пизанскую башню? — Она произносила слова медленно, ясно и четко, на случай, если ее собеседник идиот и иностранец одновременно.
— Прог-фог, — повторил я. — Ни бельмеса.
Красотка понимающе кивнула.
— Так вы… Не говорите по-английски? Ingle-e-e-esi?
— Прог-фог, — ответил я.
Если потребуется, я могу повторять это сколь угодно долго.
Сочувствующе улыбнувшись, веселушка вернулась к своей «Кровавой Мэри», я же не сказал более ни слова. Мой «тайный язык» — хорошее средство отшить непрошеных собеседников, когда желаешь, чтобы тебя оставили в покое. В дальних перелетах той же цели служат наушники. Но чем больше я думал о Томми, тем больше меня одолевали сомнения. Как жаль, что доктор Вольпиккель оказался всего лишь легендой!
Два года назад мне позвонил некто, представившийся мистером Джонсом, священником-баптистом из Южного Уэльса:
— Здравствуйте. Это доктор Тэйлор?
— Да.
— Не могли бы вы мне помочь? Я пытаюсь отыскать следы вашего коллеги Ульриха Вольпиккеля.
