Слониха-пациентка - [100]

— Каких трудностей?

— Сэр, если вы уберете ружье и впустите меня, мы могли бы обсудить…

— Галиматья! Вы хотите убить моих крошек!

— Нет, сэр, поверьте мне.

Полковник слегка повернул голову и устремил свой взор сперва на меня, потом на стрелка.

— Если вы не собираетесь убивать моих зверей, — продолжил старый вояка, перейдя на более спокойный тон, — зачем же вы несете с собою все это оружие?

— Джентльмен, этот человек со мною — ветеринар. Его ружье стреляет не пулями, а наркотическими зарядами.

— Ветеринар? Коновал, ты хочешь сказать? — сказал он, обратившись ко мне. Я мог взглянуть ему в глаза. Синие, как васильки, немигающие. — Я верил только коновалам из Ветеринарного корпуса. Ты умеешь ездить верхом?

— Умею, — сказал я, — но не очень хорошо.

— Когда-нибудь был в Хинду-Каше?

— Никогда, сэр.

— Вы не убьете моих тигров. Я помню, сколько хороших лошадей загубили коновалы в Белуджистане.

— Сэр, — сказал начальник полиции, — не могли бы мы поговорить обо всем, не впутывая в дело оружие?

— Нам не о чем разговаривать. Прочь от моей собственности!

Я глянул влево. Два бенгальских тигра приплюснули носы к стеклу затененной комнаты. Ну, совсем как типичные кошки.

— Позвольте взглянуть на ваших тигров поближе, сэр, — сказал я. — По-моему, великолепные экземпляры. — Прежде чем он ответил, я медленно зашагал к давно не мытому окну.

«Бум!» — последовал немедленный ответ из ружья. Я невольно обернулся и увидел, что начальник полиции и стрелок прижались к земле. Дымящийся ствол был направлен в небо.

— Вы не убьете моих тигров! — крикнул он. — Этот выстрел предупредительный, следующий будет в цель!

Начальник полиции встал: его голос уже не был утешающим.

— Полковник Мэтер! Один стрелок со мною, другие укрылись за деревьями. Они застрелят вас в тот же момент, когда вы нацелите ружье на кого-нибудь из нас. Послушайте меня хорошенько. Никто не собирается убивать ваших тигров, это я вам обещаю. Ветеринар только введет им транквилизатор, когда я ему это скажу. Помните, что, если вы просто наведете на него ружье, полицейские стрелки застрелят вас без дальнейших предупреждений.

И вот в этот момент, казалось, иссякла вся энергия полковника. Его плечи обмякли, руки опустились, и ружье исчезло из виду.

— Приступайте, доктор! — вполголоса сказал начальник полиции, и я, разбив окно коротким ударом ствола, мягко прицелился в одного из тигров. Он заревел, точно ударили в большой барабан, и бросился к отдаленной стене комнаты. Открыв дрожащими пальцами неуклюжий затвор, я кое-как умудрился засунуть в ствол следующий заряд и прицелился в другого тигра, который побежал к своему собрату. Заряд угодил ему в шею. Все это время полковник был тише воды ниже травы, не помышляя о том, чтобы пустить в ход ружье, — я сообразил это только тогда, когда примерно через четыре минуты оба тигра лежали без сознания.

Вслед за этим в дом ворвалась шумная толпа людей. Я помог представителям Общества оттащить тигров в их фургон. Я ввел им дозу сернилана, достаточную для полуторачасового пути в Манчестер. Полицейские пробежались по каждой комнате, ища неизвестно чего, — может, летучую мышь-вампира, может, мамонта. Полковник выглядел очень старым и опечаленным, но по-прежнему англичанином до мозга костей: его усадили без наручников в полицейскую машину, которую подогнали к передней двери.

Когда все было кончено, я почувствовал полный упадок сил и покатил прямиком домой в Рочдейл, махнув рукой на устрицы.

Несколько недель спустя полковник Мэтер предстал перед судом и был условно оправдан по всем пунктам обвинения. О какой бы то ни было жестокости по отношению к тиграм не было и речи. Животные были в превосходном состоянии, хотя помещение, где они жили — передняя с незарешеченными окнами и дверью из деревянных планок, — было пугающе небезопасным. Суд вынес решение, что животные представляют собою опасность для общественного порядка и не могут быть возвращены в дом, окруженный еловыми рощицами. Остаток жизни они провели — и даже дали прекрасное потомство — в сафари-парке на юге Англии. Полковник не прожил и года — молва в кабачке «Красный дракон» говорила, что он умер от разрыва сердца после того, как потерял своих дражайших тигров.

Инцидент с полковником Мэтером и его тиграми позже лег в основу одного из эпизодов серии передач Би-би-си «Одно за другим», в котором я рассказываю о своей работе с дикими животными. Однако в настоящее время в Англии в частных руках не находится ни одного тигра. Думаю, это к лучшему.

Тигры и другие крупные представители семейства кошачьих, за исключением гепардов, не представляют особых проблем для лечащих врачей с тех пор, как введены к практику реверсивные анестезирующие средства. Когда я был студентом, все это было далеко не так. Не было ни «летающих шприцев», ни пригодных для введения анестезирующих средств, за исключением барбитуратов, которые весьма опасны для пациентов не в последнюю очередь потому, что они нереверсивны. Да и могли они быть использованы только при подходе к животному вплотную — то есть когда оно слишком серьезно больно, чтобы наделать беды, или же когда наготове специальная клетка. Многие зоопарки и иные владельцы крупных кошачьих не имели в конце 50-х — начале 60-х годов таких клеток.