Сломленные - [11]

Я вытираю свое лицо рукой.

— Зачем ты помогаешь мне? После всего, что я сделала?

Он задумывается на секунду, и я хочу увидеть его лицо, прочитать его эмоции.

— Потому что хоть ты и огромная заноза в заднице и отвлекаешь от цели, ты кажешься хорошим человеком, — уголки моих губ дергаются в подобии улыбки. — И ты должна мне десять штук, которые нужно вернуть как можно скорее, — добавляет он, и я перестаю улыбаться.

Джай сворачивается на своей раскладушке, поворачиваясь ко мне спиной. Понятно, что время разговора закончилось. Я роняю голову на колени и обнимаю ноги, не в силах найти энергию, чтобы должным образом заставить привести себя в порядок и лечь. Думаю, это неважно. Сидя или лежа, мне не удастся поспать сегодня.

 

Глава 5

Мусор

Я распахнула глаза, когда пронзительный вопль взорвал мои барабанные перепонки и звон эхом отразился где-то в мозгу. Послышались легкие шаги и девчоночье хихиканье, когда двое прокрались мимо нашего укромного уголка. Я тру слипающиеся глаза, а эти двое смеются и флиртуют друг с другом. Естественно, когда он обнял ее, по туннелю эхом разнеслась их довольно пошлая беседа. Слышно было так хорошо, будто они говорили мне прямо в ухо. Уединение здесь найти нереально и мне стало интересно, знают ли они, что люди, которые спят в этом тоннеле, могут слышать, как сильно ему хочется вставить ей в зад.

Оказывается, несмотря на мое беспокойство прошлой ночью, я заснула. Я не удивлена. До происшествия, которое привело меня сюда, я отработала одиннадцатичасовую рабочую смену в больнице. Я была обессилена уже до того, как моя нога ступила в поезд. Когда я наконец-то села на свою раскладушку, мой организм сдался, и крепкий сон взял верх. Зевая, я смотрю на небольшие серебряные часы-брелок, приколотые к карману на груди моей фиолетовой рубашки. Они показывают девять часов утра, но я не могу сказать точно. Освещение такое же, как и когда я уснула. Прошло всего несколько часов, но есть бесконечный список вещей, которые нужно сделать, чтобы увидеть солнце снова или глотнуть свежего воздуха.

Моя раскладушка слегка подпрыгивает, как и я, когда Джай незаметно кидает в ноги кучу одежды. Небольшие кусочки ткани накрывают мои поношенные кроссовки, и я усталыми глазами смотрю на них. В конце концов я перевожу взгляд на него, и он протягивает мне маленькую булочку. Уверена, он выглядит, намного свежее, чем я.

— Я решил, что ты запаришься в этой форме, поэтому принес кое-какие вещи. Завтрак закончился, но мне удалось достать для тебя булочку.

Он пошел и достал для меня вещи? Что это вообще значит? Не похоже, что тут есть магазин одежды. Поклевав немного черствый хлеб, я тянусь за куском черной ткани и разглядываю его. Это топ с лямкой через шею, недостаточно длинный, даже чтобы прикрыть пупок.

— Иисусе, ты подрался с ребенком за это?

Его полные пухлые губы растягиваются в ироничной ухмылке.

— Девушки здесь не того типа, к которому ты привыкла. Это лучшее, что я смог достать.

— Я не буду это носить.

Он делает шаг вперед, его руки крепко сжимают бедра и ухмылка исчезает с его губ.

— Я дрался с четырьмя парнями и двумя женщинами, чтобы достать для тебя одежду. Ты будешь носить ее, даже если мне придется самому одеть тебя, — Джай кивает на одежду. — Ты выглядишь здесь как идиотка в своей форме. Она слишком сдержанна. Тебя не примут за своего человека.

— Я…

— Надень это, — приказывает он, становясь сторожить меня у входа спиной ко мне. — Они начинают первый раунд боев.

Презрительно усмехнувшись, я роняю кусочек ткани, и хлеб выскальзывает из моей руки.

Не буду врать, воспоминание о вчерашней клетке не приводит меня в восторг. Мои пальцы на ногах сжимаются, когда просто думаю об этом, но я не надену эту одежду. Ни за что. Я всегда была консервативной девушкой. Называйте меня старомодной, но прикрытое влагалище и незаметный пупок сексуальнее.

— Срань Господня, — стонет Джай, проводя рукой по лицу. — Это, должно быть, гребаная миссия для тебя? Боже. Тогда не надевай этот топ, уверен, можно найти что-то в той куче, которую я принес.

Когда я не двигаюсь в сторону одежды, Джай сжимает челюсть и устремляется вперед. Его большие руки разбрасывают одежду по всей комнате, пока, в конце концов, он не кидает в меня пару джинсовых шорт и белую борцовку. Я ловлю их. Я не особо люблю джинсы... и открываю рот для протеста, но Джай быстро сокращает расстояние. Я пищу от неожиданности и отталкиваю тяжелые руки, хватающие мои плечи, но не могу остановить это. Его огромное тело припечатывает меня к раскладушке. Каким-то образом он умудряется поймать мои запястья и плотно сжать, занося их над моей головой.

— Слезь! — рычу я, пытаясь отчаянно бороться за свободу.

Мои легкие с трудом наполняются воздухом. Весь его вес на мне, и я уверена, что задыхаюсь.

— Одно слово, — предупреждает он меня. Его тихий голос низкий и грубый, и он посылает волну мурашек вниз по моей спине. — Если еще хоть одно не понравившееся мне слово вырвется из твоего хорошенького маленького ротика, я сам сброшу тебя в тоннель.

Я слышу его четко и ясно, но «хорошенький», «маленький» и «рот» — естественно, только те слова, которые анализирует мой мозг, и мой взгляд падает на его губы. Я никогда не видела более заманчивых губ. Мои внутренности превращаются в жидкость, и я чувствую легкость, будто плыву по воде. Я чувствовала это раньше. Мне двадцать один, и я провела свой день рождения, потащив свою задницу пить в новый бар, который только открылся в трех кварталах от мотеля, в котором я жила. Длинная история коротка — я встретила парня и почувствовала это же чувство. После, мы занимались сексом в подворотне, а когда все было кончено, я его больше не видела. Нелегко признать, но это случилось.