Сломанный клинок - [81]
— Сир, надо восстановить вашу дружбу с кузеном. Обещайте ему все, чего он ни попросит. А просить он будет, вот увидите. Наварра вечно чего-то если не требует, то выклянчивает. Ни в чем ему не отказывайте сразу — обещайте, торгуйтесь, он это любит, как истый южанин… Главное — протянуть время, запутать его в переговорах, не дать окончательно снюхаться с Марселем. Если бы нашелся способ под каким-то предлогом снова удалить его из Парижа!
Жанна внимательно следила за разговором, глядя на узкую щель окна в нише столь глубокой, что оно почти не давало света в этот хмурый день. Зима казалась затяжной, долгой, уже наступил март, а все так же ненастно и холодно, как будто и нет весны… Она зябко протянула руки к огню, любуясь теплой игрой отблесков на крупной жемчужине своего любимого перстня. Перстень был на первый взгляд не из дорогих, обычный серебряный, довольно простой работы, но вправленная в него жемчужина не имела цены — крупная, слегка розоватая, она всегда казалась живой. Впрочем, говорят, что жемчуг и в самом деле живет и умирает, как и человек… Дофина смотрела на перстень и не могла уловить какой-то странной связи между этой жемчужиной и тем, о чем разговаривали Карл с монсеньором, потом вдруг вспомнила — ну конечно же, тогда в Водрейле…
Кузен д’Эврё сначала предлагал продать ему перстень, или подарить, или выменять на что угодно — разговор шел за столом, было уже немало выпито, и она шутливо стала допытываться, что же он может предложить ей в обмен, потом сказала, что нет, не подарит и не обменяет, потому что это подарок, а с подарками не расстаются. «Боже мой, кузен, — сказала она со смехом, — ну что вам этот перстень, неужели в сокровищнице Наварры нет более красивых?» И тогда он сказал, глядя ей в глаза, за столом, при всех (хотя, возможно, никто и не услышал, было шумно): «Я потому хочу эту жемчужину, кузина, что она похожа на вас…» Она имела неосторожность тоже посмотреть ему в глаза и поняла то, чего до сих пор не понимал ее муж: что спор между двумя Карлами идет не только из-за того, кому быть следующим королем Франции…
«Удалить его из Парижа», — услышала она слова Жана де Краона и не удержалась от греховной мысли: а ведь ей не так уж трудно добиться от Карла д’Эврё чего угодно — не только отъезда. Если бы она была чуть больше дофиной, будущей королевой, и чуть меньше просто женой и матерью… Если бы, если бы! Послушать ее придворных дам, так нет ничего забавнее супружеской измены, тем более если речь идет о таком куртуазном кавалере, как граф д’Эврё. Весь двор от него без ума. Мал ростом, это верно, но, говорят, мужской пылкости это не помеха, скорее напротив…
Жанна покраснела и испуганно оглянулась на мужа, словно тот мог догадаться, о чем она тут… Да еще в присутствии архиепископа!
Помириться с Наваррцем оказалось не так просто, хотя дофин был отменно любезен с кузеном и даже предоставил в его распоряжение Нельский отель,[78] расположенный прямо напротив Лувра на другом берегу реки. Там Злой и поселился, но нанести визит кузену хотя бы из учтивости не захотел, пока не будут оговорены все пункты будущего договора. Торг длился целую неделю; адвокатам и нотариям то и дело приходилось, подбирая полы своих черных роб и проклиная несговорчивость высокородных клиентов, спускаться по скользкой грязи к лодкам перевозчиков и плыть то на левый берег, то на правый. А поскольку паводок в этом году был бурный и берега сильно размыло, то почтенные легисты, собираясь вместе, благоухали болотом, словно шайка охотников за пиявками.
Наконец была достигнута договоренность: Наваррец получал все ранее уступленные ему замки и феоды, а также графства Макон и Бигорру. Вдобавок он еще ухитрился выклянчить себе пожизненную пенсию в десять тысяч турских ливров; на это дофин пошел с легким сердцем, так как выплачивать ее из теперешней пустой казны все равно не собирался. Понимал это и другой Карл, но все равно иметь хотя бы номинальное право на пенсию было приятно. К тому же оно предоставляло лишнюю возможность затеять потом очередную склоку.
Но уступка земель и замков была реальной, тут уж ничего не поделаешь. И все-таки Жан де Краон был доволен — ему удалось достичь своей цели, заинтересовать Наваррца переговорами и хоть на время отвлечь от Марселя. Архиепископ знал, что представители коммуны тоже посещают Нельский отель, не один раз побывал там и сам купеческий старшина, но дело у них, судя по всему, не очень-то ладилось.
Окончательно согласованный, утвержденный обоими канцлерами текст договора был отдан переписчикам, и Карл д’Эврё наконец соблаговолил нанести визит Карлу Валуа. Оба прибыли во дворец в Ситэ, каждый со своей свитой, обнялись и облобызались на глазах у всех. Поговорили еще о делах, причем Наваррец не упустил случая напомнить, что его сестре Бланш так до сих пор и не отдали кастелянство Морэ, унаследованное ею после смерти Филиппа VI восемь лет назад; дофин заверил, что немедленно даст соответствующие указания. Потом перешли в пиршественную залу, и тут Злого ждала приятная неожиданность: место рядом с ним занимала сама дофина, очаровательно любезная и еще более похорошевшая со времени их последнего свидания в Водрейле. Хотя хорошеть ей в эту полную тревог зиму было, казалось бы, не с чего.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
Кристиан приезжает в деревню и заселяется в поместье. Там он находит дневник, который принадлежит девочки по имени Анна. Которая, по слухам, 5 лет назад совершила самоубийство. Прочитав дневник, он узнаёт жизнь девочки, но её смерть остаётся тайной. Потому что в дневнике не хватает последних страниц. На протяжении всей книги главный герой находит одну за другой страницы из дневника и узнаёт страшную тайну смерти девочки. Которая меняет в корне его жизнь.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
Нежная и самоотверженная Маргарет мечтает о романтической любви, воображая своего возлюбленного «белым рыцарем». Но тот, кого ей суждено полюбить, мало походит на придуманного ею героя. Лорд Дейд, офицер английской армии, прошел суровые испытания войны, его душа полна боли и печали, сердце холодно, а ум мрачен…
На какие только уловки не шла очаровательная Миранда Трой, чтобы избежать нежелательного замужества. Однако, сама того не подозревая, девушка попалась в сети любви.
Желая уберечь сестру от ухаживаний беспутного повесы, Кейт Ричмонд, против всякого ожидания, сама становится жертвой безрассудной страсти.
Герцог Бриджуотерский так богат и знатен, что и не взглянул бы на скромную дочь викария, если бы не искал приключений и не счел мисс Грей доступной женщиной. Но Стефани встает на защиту своей чести…