Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика - [121]

– Когда ты сбит с толку… (шипение)… учитель поможет… Когда ты достиг просвещения… (шипение)… помоги себе сам. Для этого нужно просто… (шипение)… вот и все… Извините, у вас недостаточно средств. Пожалуйста, пополните баланс и позвоните снова. Извините…

– Твою мать! – яростно кричу я и завершаю звонок.

– Ты обалдел? Чего орешь? Если я испугаюсь и у меня случится выкидыш, это ты будешь во всем виноват! – летит из спальни голос жены.

За три секунды я привожу свои мысли в порядок и решаю рассказать жене все. Разумеется, в свой рассказ я включаю только то, что она может понять.

– Скажи Лао Су, что твоя жена планирует улучшить карму ребенку и не хочет, чтобы ты шел по его стопам и занимался аморальными делами.

Я уже собираюсь заспорить с ней, как вдруг телефон снова звонит. Лао Су.

– Ну, что ты решил? Квантовая лаборатория Научно-технического университета Китая делает огромные успехи! Их машина сейчас занимается NP-полными задачами. Ты понимаешь, что будет, если они докажут, что P=NP?

Я смотрю на жену. Она прижимает ребро ладони к горлу и делает режущее движение, а затем вываливает язык.

– Алло? Ты там? Ты понимаешь, что это означает?…

Я обрываю связь, но в моих ушах все еще звучит голос Лао Су.

В каждой программе есть ошибки. Я уверен, что в нашей вселенной одна из них – возможно, самая критическая – это моя жена.

111

Я до сих пор помню день, когда родился Лайлай. У него была розовая кожа, и от него пахло молоком. Он – самый красивый младенец из тех, которых я когда-либо видел.

Моя жена, все еще не восстановившаяся после родов, попросила меня придумать для него хорошее имя. Я согласился, но подумал: имя не играет никакой роли.

Я – не герой, а просто персонаж, которым управляет компьютер. Если честно, то я никогда не считал, что в чем-то виноват. Я не пошел работать к Лао Су, не выдвинул какую-то безумную идею, из-за которой весь проект накрылся, не помешал этому дурацкому компьютеру доказать, что P=NP, я даже не знаю, что это за херня вообще.

Если мир рушится именно по этой причине, тогда я могу сказать только одно: значит, сам Программист некомпетентен. Зачем жалеть такой дурацкий мир?

Но я держу на руках своего сына, и в моей ладони его крошечный кулачок, и мне хочется, чтобы прямо сейчас время остановилось навсегда.

Я сожалею обо всем, что я сделал, – или, возможно, обо всем, что не сделал.

В эти последние минуты перед моими глазами встает картина из прошлого: надземный переход и тот человек в армейской шинели.

Он смотрит на меня и на мою жену и, словно заевший автоответчик, говорит:

– Метеорный поток Квадрантиды прилетает четвертого января. Не пропустите…

Никто не пропустит эту грандиозную церемонию, посвященную концу всего.

Я играю с сыном, пытаюсь рассмешить его или вызвать какую-нибудь эмоцию. Внезапно в его глазах возникает какое-то отражение – отражение, быстро увеличивающееся в размерах.

Это свет, который вспыхивает у меня за спиной.

История болезней будущего

Меня зовут Стэнли. Я из вашего будущего.

Давайте начнем с того, что вам уже известно, и, плывя по течению времени, изучим болезни – как физические, так и психические, – которые преследовали человечество в будущем, вплоть до конца времен.

* * *

Синдром айпэда

Все началось с iPad 3 и его «сетчаточного дисплея»: его технология субпиксельного рендеринга позволила создавать разрешение на 300 и более пикселей на дюйм выше, чем у обычного шрифта. С этого момента электронные книги наконец-то могли соперничать с бумажными по качеству изображения. Журналисты назвали это очередной революцией Гутенберга и предсказали смерть традиционной индустрии книгопечатания. Человечество стояло на пороге новой эры чтения.

Как обычно, журналисты оказались слепыми, словно нетопыри, висящие в темной пещере.

Компания «Apple» первой стала продвигать революционные реформы в сфере образования. Она выдала каждому ребенку по айпэду и потратила огромные средства на создание электронных учебников, которые насыщены мультимедийными возможностями и интегрированы с соцсетями. Дети, особенно те, кто жил в Восточной Азии, попрощались с тяжелыми учебниками. Их спины стали прямее, их мышцы плеч и шеи расслабились; деформация хрусталиков в их глазах замедлилась благодаря более широкому углу обзора и четким и детализированным изображениям, а также датчикам света, которые автоматически настраивали яркость экрана.

Будущее казалось светлым – до тех пор пока родители не начали раздавать волшебные планшеты совсем маленьким детям.

Самому юному пользователю айпэда было четыре месяца и тринадцать дней. Модель прямого взаимодействия позволяла даже младенцам управлять сенсорным экраном и полностью погрузиться в увлекательные приключения. Клипы, в которых малыши с чистым, нескрываемым наслаждением играют с айпэдами, набирали миллионы просмотров и лайков в YouTube. Восхищенные зрители не вполне осознавали, какая опасность скрыта за этими радостными сценами.

Первый случай был зарегистрирован в Южной Корее. Шестилетнему Пак Сунхвану поставили диагноз «аутизм», хотя фМРТ и ПЭТ не показали отклонений в строении нервной системы. В число симптомов входили уплощенный аффект, задержка речевого развития и отсутствие мышечной координации. Он не реагировал на эмоциональное состояние своих родителей так, как это свойственно детям его возраста, и не проявлял никакого интереса к окружающему миру. Более того, его внимание привлекал только айпэд. При этом ребенок лишь многократно открывал и закрывал приложения, но не мог ни заходить на сайты, ни играть, ни пользоваться другими возможностями устройства.