Сломанная игрушка - [8]

— А можешь тут подольше помыть? Очень приятно…

— Конечно.

Действительно, мыть поняшу, зарываться пальцами в шелковистые шерсть и гриву, почесывать за ушками оказалось огромным удовольствием. В сто раз лучше, чем, к примеру, собаку гладить или кошку.

Когда Виктор подошел к рогу, Лира вдруг ахнула. В ванной на пару секунд появился еще один источник света — рог единорожки.

— Ой, — сказала она, не открывая глаз и снова краснея, — не надо… там меня трогать.

Рог почти сразу погас, а пони нервно переступила на месте.

Вик запоздало вспомнил соответствующий раздел инструкции. Местечко у самого основания рога являлось сверхчувствительной зоной наряду с другими, и человек, забывшись, дотронулся до него.

Конечно, все синтеты были живыми существами во всех смыслах этого слова.

Тем не менее, никто в «Хасбро» не хотел разгребать иски о домогательствах со стороны маленьких цветных лошадок, и во все поведенческие программы был вписан особый скрипт.

Если хозяин проявлял определенный интерес к синтету, и дело доходило до чего-то серьезного, у искусственного существа могло проявиться ответное влечение к человеку. До того момента — даже если будет испытывать естественные желания, то к сородичам, а не людям.

Случаи же изнасилования синтетов людьми всегда были непредсказуемы, и все производители снимали с себя ответственность за последствия. Поведенческая программа могла сбиться, скрипт мог сработать с прямо противоположным эффектом, случались даже случаи побега или агрессии синтета.

Все производители писали инструкции на этот счет, и «Хасбро» не были исключением. Потому что определенный интерес отдельных людей мог распространиться на что угодно.

Но так называемый «стоп-скрипт» присутствовал в поведенческих программах всех синтетов, за исключением изначально предназначенных для соответствующей деятельности, вроде неко-рабынь или принцессы Молестии.

— Прости, — сказал задумавшийся было Виктор, — это случайно.

— Н-ничего, — ответила пони, переступив на месте, — когда будешь смывать пену, сделай воду попрохладнее, пожалуйста.

— Не вопрос.

* * *

Вскоре Лира была отмыта дочиста, вытерта огромным полотенцем и высушена феном. Гриву и хвост она расчесала сама, и Вик только подивился, как искусно работал рог, в телекинетическом поле которого порхала щетка для волос.

Рог единорогов был просто произведением искусства биотехнологии. Мог генерировать слабенькое силовое поле, выдаваемое за телекинез, делать свет и еще какие-то незначительные фокусы. У пегасов в крыльях стояли антигравитаторы с резонаторами в виде перьев. У аликорнов было и то, и другое.

Невозможность же сложной магии для «попаданцев» объяснялась инструкцией просто: в мире людей магии очень-очень мало.

— Хочешь одеться? — спросил Виктор.

Чистая и расчесанная пони выглядела блестяще. И одновременно — трогательно. Особенно когда так по-девичьи крутилась перед зеркалом.

— Одеться?

— Да. Я приготовил для тебя кое-что.

К каждой пони всегда шел набор необходимых вещей. Одежда тоже входила в него. У Лиры была белая туника, и какое-то выходное платье.

А еще четыре длинных носочка. Белых, с полосками в цвет шерстки.

Единорожка спросила:

— А зачем? Мы идем куда-то?

— Не совсем. Понимаешь, в нашем мире без одежды ходят только неразумные животные. А разумным существам принято одеваться.

— Поняла, — заулыбалась поняша, — а ничего, что я… ну…

Она замялась.

— Голая? — подсказал Виктор.

— Да!

Человек почувствовал, как на сердце теплеет при взгляде огромных глаз.

— Ничего. На пони это распространяется не строго. К тому же, в нашем мире ты как бы родилась заново, так что не считается.

— Ла-адно, — протянула единорожка, — показывай, что там у тебя.

Помимо стандартного набора, Виктор прикупил несколько комплектов другой понячьей одежды на случай, если Лире захочется разнообразия. А ей захочется. Она же девушка, в конце концов.

Свой выбор единорожка остановила на темно-сером брючном костюме. И даже повязала изящный женский галстук, пользуясь все тем же телекинезом. Похоже, ей нравилось быть одетой, хотя Виктор и не представлял, как может быть удобно с тканью поверх шерсти.

— Как я выгляжу? — спросила пони, глядя на человека снизу вверх.

Стоя на четырех ногах, она едва доставала Вику до пояса. Средний рост пони достигал примерно метра, обычно чуть больше. Жеребцы были крупнее сантиметров на десять-двадцать. Рекорды роста же били аликорны — Селестия была ростом даже выше среднего человека, и это не считая рога.

— Просто отлично, — улыбнулся Вик, — хоть прямо сейчас на прием. Жакет, кстати, можно дома не носить.

На щеках Лиры снова проступил легкий румянец. Жакетик окутался бледным свечением и сам собой наделся на спинку стула.

— Ты обещал показать, откуда меня знаешь, — напомнила она, решив сменить тему.

— Конечно. Идем.

В гостиной Виктор включил визор, и в воздухе повис огромный прямоугольник двумерного экрана.

— Мы посмотрим несколько серий, чтобы ты имела представление, откуда люди знают про Эквестрию, — сказал он, — но сначала давай вот что сделаем…

Виктор решил показать Лире квартиру и научить пользоваться удобствами и бытовой техникой, чтобы потом не пришлось все объяснять в спешке. Невеликая наука заняла не больше получаса. Пони с легкостью компенсировала отсутствие рук либо телекинетическим полем, либо удивительно цепкими копытцами передних ног.