Сломанная Головоломка - [15]

Парень посидел немного и тоже вышел. В коридоре поднялся крик.

Столпившись в узком проходе, размахивая руками, все спорили. То и дело кто-нибудь пробегал из конца в конец вагона. У самой двери Катиного купе стояла и тихо плакала, цепко ухватившись за поручень, маленькая старушка в сереньком платочке.

- Надо пойти в соседний вагон, - сказал старичок - Наша проводница...

- Я уже был в соседнем, - бросил проходивший мимо майор, кажется, артиллерист, в расстегнутой гимнастерке, - Эти гады упились в жопу, лыка не вяжут...

- Тише! Здесь дети! - сказала женщина из Катиного купе, но майор уже ушел - Что же делать?.. - всхлипнув, спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Стоявший рядом толстяк в тренировочном костюме, спросил - А вы куда едете?

- В Минск.

- А я в Челябинск, - сказал старичок.

- Боже мой, - ответил толстяк и замолчал.

- А вы куда? - спросил у него парень.

- В Беложопск, - тихо ответил толстяк, - Господи! Хоть кто-то еще едет в Беложопск?!! - закричал он.

Никто не обратил на него внимания.

Бородатый мужчина в роговых очках, стоявший с другой стороны, громко повторял: - Я только одно совершенно точно знаю: Крыжополь и Улан-Уде в разных концах карты. Я лично перед отъездом смотрел одну карту.

- Кто едет в Беложопск! - опять закричал толстяк - Беложопск! Кто в Беложопск едет!

Старушка испуганно перекрестилась.

- Боже мой! - повторила, сверкнув золотыми зубами, женщина из Катиного купе.

Катя спрятала книгу в сумку и переложила все деньги в карман джинсов. Старичок вернулся в купе, сел, посмотрел на Катю.

- Куда, ты говоришь, едешь? В Киевск?

Катя не ответила.

Старичок помолчал, помотал головой и, закрыв глаза, откинулся к стене. За окном, в сумерках, неслись дома, фонари, прогромыхал встречный поезд. Вернулась женщина.

- Мы в последнем вагоне, - сказала она. - В следующем проводники, она всхлипнула, - почему-то пьяные. А дальше дверь не могут открыть.

В купе заглянула испуганная девушка в длинном свитере и потертых джинсах с вышитыми над коленками узорами и цветами.

- Извините, - спросила она, - в Пизду никто не едет?.. - и, обведя всех взглядом, тихонько ушла.

Недалеко в коридоре кто-то смеялся.

- На север! - кричали за стеной - Я говорю - на север! Какой юго-восток?! Смотрите - Кулюга на юге... Как "какая Кулюга"?!..

- Кулюга... - тихо повторил парень. - Кулюга... Женщина опять громко всхлипнула, встала, снова, зачем-то, надела пальто.

- Скажите, - тихонько сказала наконец Катя - Мы что, не в Киев едем?

- Бедная девочка, - прошептала женщина - Я не знаю. Я ничего не знаю!..

Остальные тоже о таком городе не слышали.

- Ты только не плачь!.. - вытирая слезы, сказала женщина в пальто.

- А я и не плачу, - удивленно ответила Катя.

- Ну Мурманск-то все хоть знают?! - спросил парень.

- Нет, - честно ответил старичок.

- Не слышала, - всхлипнув ответила женщина. - Я в Минск еду. Минск?..

Парень отрицательно покачал головой, нервно снял очки - Нет, как же так!.. Вспомните, Мурманск!..

Катя осторожно высвободилась из-под руки женщины, встала и выглянула в коридор.

- Ты, случайно, едешь не в... - спросила стоявшая рядом девушка в свитере. - Извини, я, кажется, уже спрашивала. В соседнем купе кто-то отчетливо произнес два раза:

- За-лах-верд!

Потом еще раз, и добавил: - Это же совсем рядом с Кокчемонсидовском. Бузувовская область. Четыре миллиона жителей... К нам еще цирк оттуда приезжал! - и после небольшой паузы, тихо: - Идиоты...

Катя смотрела в окно. Мимо проплывали многоэтажные дома, поезд прогрохотал в туннеле, пронесся по мосту над широким шоссе, по которому в три ряда двигались автомобили; чуть сбавив ход, проехал мимо здания вокзала.

"Добро пожаловать в ГЫК!" - успела прочесть Катя. Потом та же надпись, написанная иероглифами.

Кинотеатр "Авангард", универсам, освещенная прожекторами церквушка...

"А откуда я, собственно говоря, взяла, что этот... Киев... есть? Его, на самом деле, и нет вовсе".

Еще немного поразмышляв, Катя потянулась, все-таки, к стоп-крану. Скользкий, холодный, блестящий, он не поддался.

"Что я, самая умная здесь? - подумала тогда Катя и оставила стоп-кран в покое. - Ну нет и не было никогда никакого Киева. И что тут такого?.. Много чего на самом деле никогда не было".

И еще, посмотрев в окно, подумала: "Чем дальше, тем интереснее" - Гык, похоже, уже остался позади; повсюду виднелись странные небольшие домики с островерхими крышами.

ВРЕМЯ ПЕРЕЛЕТНЫХ ПТИЦ

Шел по лесу один одинокий-одинокий заяц. Шел себе и шел. Сначала по ровному месту, среди кустов, потом на гору стал взбираться, по тропинке. И вдруг на горе ежа повстречал.

Поздоровались, сели на бревнышко передохнуть - подъем-то крутой! поговорили немножко, о погоде, о видах на урожай в лесу, вообще о том, о сем, помолчали минутку, сказали хором "Эх!..", поднялись и дальше пошли каждый своей дорогой.

Только спустился заяц с горы, видит - навстречу идет еж с ежонком, приветливо улыбаются оба. Поздоровались на ходу, мол, "Как дела? Нормально! А у тебя? - Спрашиваешь!.. - Ну, отлично! Пойду я. Пока! Пока!", и дальше пошли. Еж с ежонком - своей дорогой, заяц - своей, прямо по тропинке.