Слияние с Шивой - [9]

Как зерно становится бутоном, а бутон превращается в цветок, так и эти девять шагов духовного раскрытия являются неизбежными для всего человечества.

Автобиография незаконченной жизни

Я стал сиротой в 1938 году в возрасте одиннадцати лет. Воспитывала меня подруга семьи, которая прожила более пяти лет в качестве гостьи при дворце Махараджи Миссура, где изучала искусство, танцы и культуру Индии. Естественным путем развития для меня было узнать о Шиве Натарадже, Боге танца. В этом раннем возрасте меня научили носить дхоти, заворачивать тюрбан, танцевать танец Господа Шивы (тандаву), а также многому другому. Таким образом, культура Индии в то время не казалась мене чем-либо странным; не является она таковой для меня и сегодня.

В подростковом возрасте я был в большой степени подвержен влиянию работ Свами Вивекананды и лекций других свами, которые проповедовали смартизм. Мне было всё ясно — за исключением одного философского термина: Парашива или Парабрахман — вневременной, внепространственный, внепричинный Шива. Знание этого аспекта философии должно было прийти из прошлых жизней. Впоследствии так и случилось, причем в форме очень ярких переживаний.

Более глубокое проникновение в философию смартизма случилось позже, приблизительно в конце 30-х годов, когда Западу была представлена в качестве "священной Библии индуизма" Бхагавад-гита. Метафизические и философские круги, а также интеллигенция Америки не могли поверить, что данный эпизод Махабхараты, проповедующий насилие, может принести будущим поколениям жителей Запада что-либо, кроме вреда. Данная точка зрения нашла свое выражение даже на уровне Верховного Суда. В те ранние годы свами пытались оправдать Господа Кришну, убеждающего преданного ему друга в необходимости убийства родственников и гуру, так как в итоге убитые снова возродятся, поскольку душа никогда не умирает. Люди Запада в то время (и до сих пор) были наивны в своей вере; они не имели представления о "божественном обмане" — стиле письма, при котором одна вещь на самом деле означает другую (они считали, что обязанностью мудрецов должен был быть такой способ изложения, при котором все могут их ясно понять). Они не понимали, как Господь Кришна говорит Арджуне, что тот должен сражаться и уничтожить свой род, а затем с чистой совестью отправиться спать крепким сном.

Современные свами предприняли множество бесполезных усилий, направленных на философское оправдание Бхагавад-гиты, однако их доводы и объяснения не были убедительными. Описанные выше события происходили перед тем, как Запад пережил вторую мировую войну, в то время, когда люди были еще очень религиозны, вели моральный образ жизни и задумывались над такими вещами. В итоге Бхагавад-гита была отброшена, а на смену ей пришел высокий стиль речи переведенных на английский язык Упанишад и Вед.

Однако в нынешнем столетии сторонники смартистской философии и многие вишнуиты приняли как свое основополагающие писание Бхагавад-гиту, которая вообще не относится к категории священных писаний (шрути). Это смрити, а точнее — итихаса, историческая поэма, отрывок из эпоса Махабхарата. В то время, как Бхагавад-гита, критически называемая выдающимися свами как колаи нул (книга резни), дает божественную санкцию на насилие и выражает примиренческое отношение к войне, данные человечеству божественным путем и наиболее чтимые всеми индуистами священные тексты шрути — самые древние из всех книг в мире четыре Веды, являющиеся Библией санатана-дхармы, — провозглашают ахимсу (ненасилие).

Когда мне исполнился двадцать один года, я, оставив позади себя много морей, сошел с корабля, доставившего меня в город Мумбаи (Бомбей), являющийся воротами в Индию. Позже я отправлюсь на юг, в Мадрас (Ченнаи), закончив свое путешествие в Коломбо на Шри-Ланке. На этом острове один из старейших пандитов Джафны принял меня в свою семью касты четтиар и посвятил в ритуал храмового поклонения. Старейшины шиваитской традиции и пандиты способствовали углублению моего уже сформировавшегося знания веданты. Я был счастлив встретиться с культурой, которая восприняла монизм адвайта-веданты, вместе с тем уделяя большое внимание и другим сторонам жизни: например, празднованию религиозных фестивалей. Эта культура высоко ценит бхакти как одно из направлений йоги; почитает тех, кто выполняет садханы; понимает путь кундалини-йоги; знает тайны аскезы (праяшчитта), включая хождение вокруг храма под горячим полуденным солнцем. Богатство этой культуры позволяет затеряться (пожалуй, мне мне следовало бы сказать "найти себя") в залах священных храмов, где можно удостоиться даршана Богов и где Их можно увидеть и ощутить как реальных существ, которых священники в момент кульминации церемонии богослужения призывают войти в храм.

Итак, вскоре после того, как я открыл это богатство шайва-сиддханты, представляющей собой глубокое сочетание сиддханты (поклонения) и веданты (философских наставлений), она стала жизненно важной частью моей повседневной жизни. После этого в движении шайва-сиддханты (в грубом приближении название можно перевести как "итоговые заключения Вед и Агам)" я столкнулся с проблемой. Мне сказали что проблема, на протяжении более 2000 лет являющаяся почвой для споров, касается двух понятий: монизма и плюрализма. Мне показалось странным наличие этой проблемы на протяжении стольких лет и отсутствие ее удовлетворительного разрешения. Однако следует напомнить, что мне было всего лишь немногим более 20-ти лет и предстояло еще многое узнать относительно учения пандитов и их споров.