Слишком поздно - [55]

Я наблюдаю, как она работает в течение нескольких минут, не зная, что делать. В этот момент единственное, что я знаю наверняка, это то, что она красивая, и что я ненавижу своего отца даже больше, чем думал.

Без преувеличений, я мог бы убить его прямо сейчас. У меня непреодолимое желание разыскать его и устроить скандал, но единственное, что удерживает меня, это Тэйлор. Выражение ее лица, когда она увидела новости, вызвало у меня ощущение, будто кто-то заехал мне кулаком в живот. Ненавижу, когда она плачет.

Не знаю, что заставило меня последовать за ней в холл и притащить ее сюда; мне просто не нравилось думать о ней одинокой и плачущей. Это напоминает мне о тех временах с Самантой. Я все еще чувствую себя ужасно виноватым из-за того, что она застукала меня с другой девчонкой, в ту самую ночь, когда я попросил ее потусить. Вина была странным чувством. Новым для меня. Тэйлор вызывала во мне разные новые чувства. С одной стороны, мне это нравилось, а с другой — нет.

Я поставил фото мамы обратно на полку. Если бы ее тронул кто-то другой, это бы рассердило меня. Но не она. Я смотрю на нее и вижу, как она откидывается на мои подушки. У меня в груди что-то натянулось. Я вдыхаю, сгибаю предплечья и двигаюсь ближе к ней. Смятение, гнев и что-то еще, чего я не могу определить, вращается внутри меня.

Я сажусь рядом с ней, кровать прогибается под моим весом.

— Я предупредил Тейт, что тебя не будет сегодня на уроке.

Она поднимает глаза, встречаясь со мной взглядом.

— Что еще я могу сделать? — я полностью концентрируюсь на ней. Заставляя ее чувствовать себя лучше. Помогая ей. Так же, как и на нашем последнем задании, которое пошло не так. Я помню, как целовать ее в ванной. Моя голова кружится от воспоминаний.

Она отворачивается от экрана, на мгновение потеряв дар речи.

— Зачем ты привел меня сюда? Какая тебе вообще разница?

Ее слова причиняют боль, но учитывая мою репутацию, думаю, это справедливый вопрос.

— Я думал, что ясно дал тебе понять. Мы друзья, Тэйлор. И я знаю лучше, чем кто-либо другой, все то дерьмо, на которое способен Мак-Аллистер.

— Друзья? — упрекает она. — Друзья, которые ходят на свидание, целуются, а потом избегают друг друга?

У меня зудят ладони. Почему у меня возникло желание что-нибудь ударить? Черт, эта девчонка бросает вызов всему, что я делаю. Я медленно выдыхаю сквозь зубы.

— Мне казалось, я объяснил, почему закончил то свидание.

Она моргает.

Черт. Она собирается заставить меня сказать это. Снова признаться в том, как я к ней отношусь. Я молчу, пока обдумываю ее вопрос. В комнате, вокруг нас, повисла тяжелая тишина.

Я вдыхаю и провожу руками по своим волосам.

Она прикусывает губу, все еще ожидая и глядя на меня большими голубыми глазами, которые уже, по крайней мере, не мокрые от слез.

— Давай не будем об этом сейчас. — Я встречаюсь с ней глазами, мой голос строгий.

Ее лицо напрягается, а на лбу появляются морщинки.

— У нас есть более насущные проблемы, с которыми нужно разобраться, тебе так не кажется?

Я сопротивляюсь желанию протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы снова утешить. Кажется, сейчас у нее все хорошо — а это значит, что мне нужно держать свои руки при себе.

Она кивает в знак согласия, позволяя мне выйти из затруднительного положения. Пока что.

— Что ты нашла? — я кивком указываю на ее компьютер.

Она разворачивает его ко мне, размещая на кровати между нами, а затем нажимает Play на видео новостей.

Мы слушаем в тишине кусок видео, в котором немного новых деталей. Но она вдыхает с облегчением, и ее плечи заметно расслабляются, когда слышит, что нет никаких жертв, и экипаж благополучно покинул судно.

— Ты переживаешь, что они будут выслеживать тебя? — спрашиваю я, как только заканчивается видео.

— Конечно. Но если честно, не думаю, что они смогут это сделать. Это самое серьезное из того, что я делала. Тот ущерб, который я причинила. — Она снова смотрит на экран компьютера, который показывает изображения мутной черной воды, покрытой маслянистой пленкой, и коричневый волны, разбивающиеся о береговую линию и оставляющие за собой след из толстых отложений.

— Я просто не понимаю… — Она выглядит потерянной. — Почему он так поступил? Зачем дал мне это задание? Он ведь должен был знать, верно?

Я смотрю вниз. Конечно, он знал.

Она вдыхает, скрывая эмоции в голосе:

— Я думала, что наши задания заключались в том, чтобы уничтожать плохих парней, преступников. Я думала, что мы на стороне закона. Мак-Аллистер сказал, что я буду работать на государство, помогая ему. Именно поэтому я осталась — вот почему я здесь.

— Знаю, — говорю я мягко, успокаивающе. — Я тоже.

Наши глаза встречаются и на мгновение задерживаются друг на друге.

— Зачем ему заставлять меня делать это? Каков его мотив?

Я качаю головой.

— Он просто ненасытен, не сможет сказать «нет» бизнесу. Управление этим местом — это вся его жизнь, и я не думаю, что у него есть какие-либо моральные принципы за пределами видимости успеха его компании.

— Он женат? — спрашивает она, тем самым удивляя меня.

— Был. Много лет назад.

— Откуда ты столько о нем знаешь?

— Просто знаю. — Я прочищаю горло. — Я здесь три года пытаюсь держать его в узде.