Слишком много любовников - [3]

– Да при чем здесь вообще муж! – проворчал клиент.

– Да при том, что, может, он спецназовец. Может, у него особый навык – любого, супругу в том числе, в три секунды голыми руками порешить. Или, к примеру, он страстный игрок. А теперь вдруг в лотерею выиграл и не захотел с супругой делиться.

– Я тебе говорил: не знаю я ничего про мужа. Не рассказывала она.

– Хорошо, тогда вернемся к Алене. Карточки ее у тебя есть?

– Что?! – он непонимающе вытаращился на меня.

– Ну, снимки. Фоточки.

Он отрицательно помотал головой.

Я поразился: «Что, даже в телефоне нет?!»

– Нет! Не любила она сниматься. Замужняя женщина все-таки.

– Ладно. А скажи: что она сама, по жизни, любила? Чего не любила?

Он скислился.

– Зачем тебе это?

– А затем, что если Алена, к примеру, рассказывала тебе – сто раз, как женщины это умеют, – как она скучает по деревне Заколдобье в Ивановской области, где у ней бабка живет, значит, есть вероятность, что она сорвалась, все бросила и туда уехала. Или, к примеру, она всю жизнь мечтала в Юрмале побывать. Или, может, у нее тяга непреодолимая – осесть на греческом острове, мало обитаемом. Понимаешь меня?

– Кажись, не было у нее ничего такого, – сморщился мой визави.

– А приметы у нее какие на теле?

И опять он завис, так и захотелось постукать по клавише «Enter», чтобы очнулся. Или нажать разом «Ctrl-Alt-Delete». Наконец он довольно тупо переспросил:

– Какие еще приметы?

– Ну, я не знаю. Родинка, к примеру, на левой груди, – проговорил я доверительно. – Или шрам на попе.

– Это тебе для чего?

– Для опознания.

– Не было у нее ничего такого, – пробурчал Вячеслав и покрылся вдруг краской – хотя казалось мне, да и вся ситуация о том свидетельствовала, что был он далеко не робкого десятка.

Я еще поспрашивал клиента о пятом-десятом, связанном с исчезнувшей, однако ничего нового-интересного он мне, увы, не сообщил.

Наконец я сказал Вячеславу, что берусь за его дело, и огласил свои условия. Он сказал, что его все устраивает.

– Паспорт могу я твой попросить? – спросил я.

Он набычился.

– Это еще для чего?

– Для договора.

– Нет, не надо никакого договора, – решительно возразил он. – Условились, руки пожали, я тебе дал деньги. Налом. Ты мне расписку написал, в произвольной форме. А больше – никаких бумаг. Ты чего, скучаешь налоги платить?

Слаб человек, и я не исключение. Да и налоговая наша полиция пока не настолько сильна и всевидяща, чтобы к столь скромным, как я, индивидуальным предпринимателям, засылать таких, как Вячеслав, провокаторов – в дорогих часах и костюмах. Я вздохнул: «Ладно, давай договоримся на словах».

Он отвалил мне задаток, а я попросил оставить телефон для связи. Он продиктовал. При этом, что интересно, называл цифры по-особенному. Я давно заметил, что жители Москвы и Петербурга после мобильного префикса свои семизначные номера обычно вслух диктуют так: ХХХ – ХХ – ХХ. Трехзначное число, а потом два двузначных. К примеру: сто двадцать три, сорок пять, шестьдесят семь. А он свой номер после префикса зачитал иначе: тридцать семь, тридцать три, сто двенадцать. Двузначный-двузначный-трехзначный. Верный признак, что товарищ не москвич.

Я так его с ходу и спросил. А он снова кровью налился и буркнул в прежнем стиле, не сдерживая раздражения:

– Тебе-то что за дело, умник?

– Да дело в том, что интересно, где ты с Аленой познакомился. И где встречался.

– Я тебе все сказал, что тебе для дела надо, понял?

Вот и весь разговор.

* * *

Когда Вячеслав ушел, я нажал кнопку интеркома и приказал Римке: «Кофе мне!»

Она появилась в моем кабинете спустя три минуты, при этом чрезмерно, чтобы меня позлить, виляя задом. На лице ее блуждала загадочная улыбка. Она молча поставила передо мной чашку крепкого эспрессо, как я любил, без сахара. Улыбка ее мне не понравилась, и я отрывисто спросил: «Что?» За много лет совместной деятельности мы научились понимать друг друга без слов.

– Ты будешь с этим типом работать? – пропела моя секретарша.

– Да.

– Зря, Пашенька.

– Почему это?

– Мутный он какой-то. От таких надо держаться подальше.

– Если бы я отказывал каждому, от кого надо держаться подальше, мы бы давно без штанов ходили – причем оба. Точнее, я – без штанов. А ты – без трусов.

– А я и так, – пропела она, – когда тепло – как сегодня – хожу обычно без трусиков. – И добавила: – Если ты помнишь, конечно.

Я терпеть не могу ее намеков на нашу былую интимную связь – давно, впрочем, прошедшую, – поэтому немедленно выгнал Римку из кабинета.

Затем допил эспрессо и, дабы привести впечатления от визита Вячеслава в порядок, решил пройтись. Мой офис расположен до чрезвычайности благоприятно для прогулок на свежем воздухе – на окраине парка «Кусково». Погода тоже способствовала пешему хождению – начало лета, тепло, и соловьи поют даже средь бела дня. В смысле организации рабочего времени ничто моей отлучке помешать не могло – был я сам себе хозяин, и никаких начальников над собой не имел (да и не потерпел бы).

На прощание я велел Римке найти в соцсетях и вообще в Интернете мою новую подопечную: Алену (Елену) Румянцеву, лет около тридцати пяти, работающую в Москве в маникюрном салоне.

– И фотки мне ее распечатай. Три-четыре, в разных ракурсах. Можно – в купальнике.