Слишком много колдунов - [4]

— 3

Почти сорок лет назад король Жози Второй сумел привести к миру разрозненные халифаты Пиренейского полуострова. Большая Франция, германские княжества и Пиренеи стали одной страной — Союзом Света, Алиан де Люс, Альянде. Католики севера и центра, мусульмане и язычники юга и запада, реформаты востока обрели единого короля — так официально назывались захват и покорение новых земель. Столица осталась в Париже, но за это заплатили её переименованием — теперь этот город назывался Лютецией, а второй по счёту сын действующего монарха, носивший титул герцога Немурского, был обязан принимать ислам; неплохая цена за порядок, при котором можно более или менее спокойно путешествовать в одиночку — по крайней мере днём и по крайней мере по эту сторону от Пиренейских гор.

Но почему-то Питер, шагая вслед за старостой к часовне, уже несколько раз вспомнил, куда именно он спрятал свою саблю и свинчатку. Они прошли в небольшой дворик, где обнаружилась изящная веранда, посреди которой стоял накрытый стол.

— Не сочтите за труд разделить с нами скромную трапезу, молодой человек, — величественно произнёс староста Легри, поворачиваясь к нему и делая пригласительный жест. — Говорить о делах приятнее на сытый желудок.

В дальнем углу веранды Питер увидел скамейку, на которой сидели три старухи. Старухи были неодинаковые: две были совсем старыми и, похоже, даже слепыми, а третья была помоложе и смотрела на Питера ясно и угрюмо. Зачем они здесь, подумал Питер; Легри торопливо произнёс:

— Мы думали, что господа эвакуаторы отобедают с нами. А развлечений у нас в деревне мало. Это…

Он не успел закончить — старушки грянули слаженным дуэтом:

— Поёт лиса, поёт медведь,

Лошадки в поле больше не видать,

Поёт лиса, поёт медведь,

Лошадки в поле больше не видать!

— Тихо! — прикрикнула третья. — Это не эвакуатор.

— А кто ж тогда? — скандально осведомилась первая, незряче поведя носом и с неприятной точностью уставив его прямо на Питера. Учёному страшно захотелось отойти в сторону, чтобы проверить, сумеет ли она проследить за его движением.

— Э-э, — произнёс он.

— Молодой, — одобрительно сказала вторая. Она сидела, склонив голову набок. — Это хорошо.

— Это господин учёный, они из столицы, — сказал староста, указывая Питеру, где сесть, и сказал ему тоном ниже. — Не обращайте на них внимания, кушайте.

— А и то верно, не эвакуатор, — сказала первая старуха. — Одёжа на нём другая. Бумагой пахнет.

— Лопай, голубчик, лопай, — сказала вторая. — Чего добру-то пропадать.

А полопать было что: староста, назвав трапезу скромной, был бы прав, если бы с Питером за стол село ещё человек так пять-шесть. Здесь был камамбер, основа хорошего завтрака; был салат из практически всех созревших к этому времени овощей и плодов, заправленный, как принято на юге, оливковым маслом; порции бифштекса с картофелем во фритюре стояли в центре, молчаливо осознавая свою фундаментальную роль, тарелки омлета с грибами, зеленью и фаршированными помидорами вносили дружеское разнообразие в их ряды; было даже первое — благородный в своей простоте луковый суп, заправленный твердым мюролем; был и белый сыр, коий следовало употребить до десерта, чтобы снять вкус основных блюд, правда, сам десерт отсутствовал; зато было много свежего хлеба и кувшины совсем молодого, судя по струйкам аромата, вина.

— Здоров, однако, — одобрительно произнесла первая старуха, вторая захихикала; Питер едва не поперхнулся с набитым ртом. Третья старуха шикнула на них, а староста Легри, сидевший во главе стола, произнёс:

— Так о чём вы хотели поговорить, уважаемый учёный?

Питер дожевал булочку с сыром, запил.

— Я могу поработать у вас общественным писарем, или научить людей чтению и письму, или…

— Или привести в порядок наши бумаги, или рассказать нам о столичных диковинках, — продолжил за него староста. — Или сделать карту наших земель, или помочь нам найти места для колодцев. Всё это я понял сразу, как только вас увидел.

— Староста-то наш голова, — сказала одна старуха распевно. — Сразу понял.

— Томилис, — скривившись, проговорил Легри. — Уйми их.

Третья старуха, не меняясь в лице, коротко дёрнула за веревку, которая обнаружилась в её руке; звякнул колокольчик. Старухи немедля затянули треснутыми голосами, не без приятности для слуха выводя простую мелодию:

— Лошадка поле перешла,

Лошадка чьё-то сено сожрала!

Томилис зажала колокольчик и похлопала певиц по рукам, они замолкли. Питер увидел, что верёвка с колокольчиком была привязана к их поясам. Поводырь.

— Я знаю, что в вашей деревне есть тайник древних, — прямо и очень неуклюже сообщил Питер. — По закону вы должны либо сдать его эвакуаторам сами, либо объявить о находке на паях с кем-нибудь, кто позже сдаст его эвакуаторам.

Староста молчал, разглядывая его с каким-то новым, непонятным интересом. Питер выждал некоторое время, затем, набрав в голос торжественности, произнёс:

— От имени Королевской Академии наук я сообщаю, что Академия готова выступить вашим партнёром в поисках тайника древних и может взять на себя все формальности, бумаги и процедуры по его передаче короне.

Получилось очень внушительно. Питер посидел надувшись ещё пару секунд, затем стал накладывать себе пюре.