Слёзы Солнца - [25]

– Ну, тебя, Серый. Не бывает таких умных волков.

Скорпион пополз по-пластунски сквозь поросли. В направлении, куда указывала волчья морда. Отодвинув один из кустов, выполз на небольшую полянку, утопающую в тени деревьев. Посреди полянки в самом центре лежал огромный валун, поросший мхом и вросший в землю. Это была целая гора.

Острое зрение выловило на камне инородный предмет – змея! На камне, свернувшись кольцами, возлежала полутораметровая гадюка. Таких больших в жизни не видал! Хозяйка камня подняла голову и стала наблюдать за пришельцем, чуть покачиваясь.

Скорпион вскочил на ноги. Подходить не хотелось, но на глаза попало, что под змеёй на камне высечены какие-то буквы, вязь слов. Разглядеть мешало пресмыкающееся.

Деда выучил современному алфавиту, рунице и старорусскому слогу.

Змея давно пережила несколько змеиных жизней. Давно следовало уйти на покой, но тяжкое бремя охранника никак не давало уйти прочь.

– Волчара, – Скорпион повернул голову назад, – значит, ты просто змей боишься, да?

Сам не любил змей. Что-то в них не нравилось, что-то не правильное, инородное, гадкое. Как видел, так сразу убегал. Дед предлагал взять на руки, перебороть страх, давая подержать ужа или полоза. Но даже держа на руках, не испытывал к змеям ничего кроме отторжения.

Даже по природе скорпион и змея вечные враги, равные по силе. Королевский скорпион сражается с королевской коброй на равных. Если посадить в один сосуд, то как она сможет задушить кольцами, так и он пронзить тяжёлым жалом. И вряд ли можно сказать, кто выйдет победителем.

В любом случае, чтобы прочитать надписи, змею стоило убрать. Если уйти, то волк больше не приведёт. И дед не отпустит. А сам дорогу не запомнил, далековато.

– Змея, я ничего не имею против тебя, но тебе лучше уползти, потому что я всё равно прочту что под тобой. То послание моих предков. Уползи подобру, поздорову.

Гадина лишь опустила голову и замерла, потеряв всякий интерес к “слабому двуногому”. Скорпион подумал запустить камнем, но поблизости ни камушка. И не честно так вот. Надо по-другому, по-человечески.

Облокотился на орешник, задумался. Предстояла нелёгкая задача, к тому же время поджимало – ещё дрова рубить. Вечером же приедет… брат!

В поле зрения попали поросли ивняка, зрение чётко вычислило прямые ветки, выбрал одну чуть надломленную, заточил топориком “Y” образный конец. Теперь рогатина расходилась в разные стороны. Приготовился к бою:

– Ни одна гадина не перекроет мне доступ к памяти предков!

Медленно стал приближаться к змее, опасаясь резких движений, концом поддел змеиную голову. Плотно прижал к камню.

Если ядовитой змее обездвижить голову и схватить за шею, то она становиться полностью безопасной. Главное чтобы клыки не касались кожи. Мигом вцепится.

Скорпион, схватил гадюку за шею, почти у самой головы. Змея заклубилась, пошла кольцами, обхватывая руку захватчика, сдавливая. Скорпион с трудом преодолевал отвращение, чувствовал, как своей кожи касалась змеиная шкура. Влажная кожа ползла по рукам. Скорпион весь покрылся мурашками. Еле сдержал зарождающейся вскрик. Вытерпел. Немного посмотрел на клыки, с которых повисли тяжёлые капли яда, второй рукой распутал обвивающуюся руку, которой держал змею. Едва преодолел желание зашвырнуть это извивающееся безобразие подальше в лес, чуть попугать волка или просто шмякнуть о камень.

Мальчик просто положил змею с другой стороны камня ближе к кустам. Той же палочкой придавил голову к земле, медленно отпустил шею, отошёл. Гадюка замерла, словно соображая. Повернула голову к мальцу, на мгновение застыла и… быстро скрылась среди кустов.

Преграда пройдена.

Скорпион облегчённо вздохнул. Хотелось быстро-быстро протереть руки, как бы избавляясь от тех прикосновений, что только что испытывал. Но последний раз сдержался, посвятив всё своё внимание изучению камня.

Камень простоял здесь не один десяток тысяч лет. Густой слой мха и широкие трещины покрыли валун вдоль и поперёк. Мороз и солнце с годами разрушали некогда цельный кусок скалы. Люди обточили камень и оставили надписи.

Скорпион быстро нашёл прерванную вязь букв, аккуратно расчистил продолжение ото мха и грязи, губы зашевелились, зашлёпали, стараясь прочитать написанное в слух. Не смотря на преклонный возраст, буквы не прерывались, стояли цельными во весь рост. Казалось, камень не подвластен времени. Древняя рунница читалась легко.

Слеза потекла по щеке, прорисовывая первую за последние четыре года мокрую бороздку по щеке. Не слеза грусти, но радость. В груди стало жарко-жарко, сладко защемило. Очищенная вязь букв сложилась во вполне понятные слова: “Исполоть тебе, отрок издревле славного рода, мы же предки твои востоим на грани и покуда един наш род, да вера крепка, то не топтать ворогу земели родной. Во тебе пять добродетелей на пути помогут. Пять Гласов Силы Род человеку завещал. Се ясть: Бодро, Добро, Живо, Здраво, Слава. По сему ступай во правде, славный потомок. Мы же узрим твою дорогу и возрадуемся победам твоим”.

Ниже стояла подпись: “Родичи”, и несколько незнакомых знаков в форме кругов и вписанных полосок, которые запомнил на всю жизнь раз и навсегда.