Слезы дракона - [31]

Сэр Патрик шевельнул губами, как бы собираясь ответить, но из них не вырвалось ни звука. Его нижняя губа дрогнула.

— Чарльз, ты все чаще говоришь как Мерлин. — Он опустил голову. — Я преклоняюсь перед твоим высоким озарением.

Профессор положил руку на плечо Патрика.

— Чепуха, друг мой, — спокойно и мягко сказал он. — Твое сердце вмещает весь мир. Ты прожил много столетий и видел куда больше, чем я, так что ты меня многому научил. Мы оттачивали друг друга.

Взмахнув рукой, Билли занял место между профессором и сэром Патриком.

— Минутку! Если я правильно понял этот план, Эшли и моя мама снимаются с места и летят, пока не встретятся со Стражниками. Затем мы ждем, когда компьютер сообщит, куда они направились, и прикидываем способ, каким образом мы освободим их с помощью драконов, пусть даже их убежище будет недоступно для драконов. И пусть даже моя мать будет им ни к чему после того, как они получат Эшли, будем надеяться, что они позаботятся о ней. — Билли покачал головой. — Простите, но этот план никуда не годится.

Мэрилин привстала на цыпочки, ее колотило.

— Думаю, пока им будет нужна Эшли, они будут держать слово. Да и вообще, есть ли у нас выбор?

— У нас есть время до рассвета. — Профессор вытащил карманные часы и посмотрел на них в свете костра. — То есть примерно девять часов, чтобы обсудить ситуацию, но я не стал бы торопиться с решением. В нашем возбужденном состоянии, я думаю, лучше всего провести время в молитвах и медитации. Мы соберемся, чтобы принять решение по нашему плану, в десять пятнадцать. Все согласны?

Карл кивнул, сжимая кулаки:

— Согласен. — Он направился к Уолтеру, но тот развернулся и зашагал к лесу, глубоко засунув руки в карманы. — Уолтер! Подожди!

Тот не стал ждать и исчез в тени деревьев.

Карл тяжело опустился у огня. Рыцари неторопливо разошлись, и каждый нашел себе место, где можно сидеть или стоять, не отводя взглядов от неба. Профессор Гамильтон извлек карманную Библию и очки. Сэр Патрик вернулся к бревну и отковырнул кусок мокрой коры. Билли сел рядом, листая Fama Regis.

Бонни осмотрелась. Все тихо занимались своими делами.

— С Уолтером что-то случилось? — спросила она. — Он выглядит очень расстроенным.

Мэрилин обняла Эшли и Бонни:

— Я кое-что знаю о мужчинах. Обойтись без них невозможно. Речь не о всех, но, по крайней мере, о самых лучших. С одной стороны, они отчаянно отстаивают свою независимость, держатся своих убеждений и страстно следуют тем целям, которых никто другой не видит. Им нужно только время, чтобы собраться с мыслями, попросить совета у Господа и снова обрести силы. Но когда они возвращаются, то отбрасывают в сторону свои разногласия и сплачиваются в нерушимый союз, как цельный меч, который яростно рассекает их врагов.

Эшли вывернулась из-под руки Мэрилин:

— Думаю, я понимаю, что они чувствуют. Мне бы тоже хотелось какое-то время побыть в одиночестве. — Махнув им, она направилась к деревьям. — Я вернусь.

Мэрилин крепче обняла Бонни:

— Остались мы с тобой, малыш.

— Вот и хорошо. — Бонни сунула руки в карманы. — Я все равно хотела с вами кое о чем поговорить.

Мэрилин села на землю и хлопнула рукой, приглашая Бонни устроиться рядом.

— Давай поговорим.

Бонни присела. Честно говоря, ей не хотелось смотреть Мэрилин в глаза. Она рассматривала разрывы в облаках и мерцание звезд в них.

— Вы же немало знаете о том, как мыслят мужчины, да?

Мэрилин подтянула колени к груди и пожала плечами:

— Хочу надеяться, но, поскольку мой муж… был… драконом, эти догадки могут оказаться неверны.

— На самом деле, — сказала Бонни, наблюдая, как луна выглядывает из-за облаков, — это то, что надо… Я хочу спросить о Билли, а он… и человек, и дракон.

— О’кей… спрашивай.

Бонни опустила глаза и посмотрела на Мэрилин, чей материнский взгляд был настолько полон любви и понимания, что Бонни оказалось нетрудно выплеснуть то, что лежало у нее на сердце.

— Ну… я думаю, вы знаете о пророчестве. Вроде мы с Билли когда-нибудь должны пожениться.

— Да, знаю. — Мэрилин взяла Бонни за руку и сжала ее. — И я не могу представить для него более прелестную девочку.

У Бонни жарко заполыхали щеки.

— Хм… Спасибо. — С раскинутыми крыльями она отнюдь не чувствовала себя прелестной… скорее, какой-то причудой природы, а не девочкой. — Но все равно… вы думаете, что я отвлекаю его? То есть иду ли я по его пути, делая то, что, по его мнению, должно быть сделано?

— Отвлекаешь? Ты имеешь в виду, замечает ли он, как ты очаровательна? — Прохладные пальцы Мэрилин коснулись пылающей щеки Бонни. — Он должен быть слепым, чтобы не видеть этого.

По рукам Бонни пробежали мурашки. Комплимент был приятным и милым, но она не хотела, чтобы в центре внимания была ее внешность.

— Я имею в виду, что, когда Билли занят делом, а я рядом с ним, ему приходится думать, что надо заботиться и обо мне… ну, понимаете, защищать меня, а он в бою или занят чем-то другим. Вот чем я могу его отвлекать.

Мэрилин обхватила руками колени и медленно кивнула:

— Я понимаю, что у тебя на уме. Дай-ка мне немного подумать. — Она помолчала, мурлыкая какую-то мелодию. Наконец, песенка кончилась. Она повернулась к Бонни. — Я думаю, лучшее из всего, что ты можешь сделать, — дать ему самому решить, отвлекаешь ты его или нет. Я думаю, ты можешь доверять его прямодушию. Он так много испытал. Словно каждая победа в кругах добавляла крепости его доспехам, которые защищали его от искушений, что могли встретиться на пути. Ты знаешь, что испытания меняют мужчину. Праведный человек становится сильнее, мудрее, настоящим вождем и, поверишь или нет, более скромным.