Слеза святой Женевьевы - [3]

Полина почувствовала, как от смущения зарделись щеки, и прикусила губу.

– Премируешь?

– Разумеется, – утвердительно кивнул Майкл. – Ты заслужила награду. А во-вторых, отметим твой отпуск.

– Снова решаете, как мне поступать, и даже не ставите в известность? Я не хочу в отпуск.

– Придется, – усмехнулся Алекс. – Ты выглядишь усталой. Отдых тебе не помешает, – он придирчиво осмотрел тонкую фигуру сестры и ее осунувшееся от напряженной работы лицо. – Щеки ввалились, взгляд потух. Ты худая, как щепка, и абсолютно непривлекательная.

– Спасибо, – обиделась Полина и нервно провела по бедрам руками, словно стеснялась их чрезмерной стройности. – Я нравлюсь себе.

– Но ты не нравишься мне, – Алекс надменно приподнял бровь, намереваясь продолжить комментировать внешний вид сестры, но был остановлен властным взглядом Майкла.

– Не увлекайся. Сам не раз говорил, что с Полиной нужно вести себя мягче и терпимее. Лаской от нее можно добиться большего, чем бесполезными нравоучениями. Поезжай на море, дорогая. Корсика, Крит… куда угодно, только к морю. Оно приведет в чувства и напитает энергией.

– В сентябре? – упрямо отказывалась от предложения отдохнуть Полина. – В разгар работы? Сейчас наступают самые «хлебные» месяцы. Ты же знаешь, что до февраля… ладно, – вздохнула она, понимая, что с братьями спорить бесполезно. – Уступаю. Но у меня уже запланировано несколько встреч на ближайшую неделю. В общем, разберусь с делами, положу в чемодан купальник и шляпу и уеду в Доминикану.

– Лучше на Корсику, – улыбнулся Майкл. – Ближе к нам. Кроме того, море там не менее теплое, плюс красота и уединение.

– Ей не уединение нужно, а жаркий… – Алекс замолчал на мгновение. – Действительно, на Корсике очень красиво. Но, к несчастью, пусто. Во всех смыслах этого слова.

– Меня устраивает, – Полина подняла бокал. – За отпуск! И за вас, наглых и назойливых, словно мухи! Да, кто отвезет меня в аэропорт?

– Майкл, – Алекс указал подбородком на брата. – Я занят вечером. У меня в отличие от вас насыщенная сексуальная жизнь.

– Сочувствую, – расстроенно закивал головой Майкл. – Количество, дорогой, всегда враг качества.

– Не завидуй, – Алекс обнял Полину за плечи. – Прилетишь – позвони.

– Ты в этот момент будешь занят, – напомнила она.

– Для тебя я всегда свободен.

– Сомневаюсь, что могу составить конкуренцию текиле и сиськам третьего размера.

Полина взъерошила тщательно уложенные волосы брата. Он недовольно дернулся в сторону.

– Сегодня я сплю с моделью, а у них, как тебе известно, сисек нет. Поэтому мне не составит труда отвлечься от интимного процесса и ответить на звонок.

– Иногда мне кажется, что у нас разные родители, – Майкл с разочарованием посмотрел на Алекса, который подошел к зеркалу, вытащил из кармана пиджака расческу и принялся поправлять шевелюру. – Кто занимался твоим воспитанием, пижон?

* * *

В самолете Полина пожалела о том, что дала обещание взять отпуск. Она не испытывала в нем необходимости, так как прекрасно провела в Лондоне последнюю неделю, при этом ощущала себя отдохнувшей и полной сил. Рабочие моменты отняли немного времени, и Полина долгие шесть дней только и делала, что встречалась с родственниками и приятелями, ходила по магазинам, кафе или просто прогуливалась по городу, по которому успела соскучиться. Дважды за это время ее приглашали на ужин отец братьев и их мачеха. В компании обходительного Марка и его жены Ребекки, отличающейся прекрасным чувством юмора, Полина ощущала себя желанным гостем. Правда, при этом она неизменно грустила, вспоминая своих родителей, с которыми у нее не складывались отношения. После смерти младшей сестры они виделись очень редко. Точнее, за последние четыре месяца встречались лишь дважды, и всегда разговоры с отцом оставляли тягостный осадок в душе Полины, будто она виновата в том, что произошло с Катей. Стараясь избежать отчаяния, которое засасывало после встреч с родителями, Полина отказывалась видеться с ними, прикрываясь работой в компании или другими не менее важными делами. Отец недовольно ворчал, выслушивая отговорки в трубку, горестно вздыхал, но не настаивал, понимая, что восстановить отношения с дочерью, которую много лет отталкивал от себя, будет непросто.

И все же Полина не лгала, когда ссылалась на количество дел в «VIP-life concierge». Заказов было множество, точнее, столько, что времени на отдых почти не оставалось. К счастью, желания клиентов в этот период не отличались вычурностью, наоборот, были спокойными и очень приземленными. Всем хотелось уехать подальше из душной летней Москвы, поэтому Полина только и делала, что устраивала VIP-путешествия к экзотическим берегам, где прозрачный океан омывал серебристый песок, рекой лился ром, и маракасы отбивали страстный ритм. Порой Полина сетовала, что «VIP-life concierge» теряет шик и эксклюзивность, превращаясь в туристическое агентство, но втайне радовалась, так как не приходилось ломать голову, претворяя в жизнь какое-либо «заоблачное» желание клиента. Правда, в конце лета случился один заказ, над которым весь офис хохотал до слез.

Один из клиентов компании, обладающий весьма непристойной фантазией, обратился к Полине с необычной просьбой. Молодой повеса, который, по всей видимости, никогда в жизни не слышал слов «нет» или «это невозможно», будничным тоном сообщил, что намерен подарить своему другу огромного попугая. Весь юмор заключался в том, что попугай непременно должен был владеть большим словарным запасом великого русского мата. Тупоголовый, но богатенький красавец искренне считал, что друг несказанно обрадуется, когда птица поздравит его с днем рождения громким словцом на букву «х». Попугая после продолжительных поисков обнаружили на одном из круизных лайнеров, который совершал рейсы по Средиземному морю. Это была огромная серая птица по прозвищу «Степаныч», живущая в машинном отделении в окружении интернациональной команды и ругающаяся на пяти европейских языках. Команда долго не желала расставаться со своим веселым любимцем, но щедрое вознаграждение и новый юный «товарищ из Южной Америки», еще не умеющий разговаривать, позволили Полине заполучить хмурого на вид и хамоватого на язык «Степаныча».