Слеза богов Крондора - [26]

— Плохи дела, сквайр. В живых остался один человек — вон там, в дальней клетке.

Джеймс не мог поверить своим глазам. Стражники вытаскивали тела из одной из двух общих камер. Сквайр отчетливо представил себе, что произошло. Убийца спустился вниз — возможно, в сопровождении своих людей, возможно, один — и сразу открыл большую камеру. Дверь валялась на полу, и Джеймс поразился той силе, которой должен был обладать человек, сорвавший ее с петель.

В камере лежали три бездыханных тела, четвертого из убитых как раз вытащили наружу. Как понял Джеймс, первых трех отправили на тот свет одним ударом клинка, а четвертого буквально разорвали на куски. У одного из лежащих на полу левая рука была оторвана от плеча, правая нога размозжена и сломана в нескольких местах, а левая изрублена ниже колена. В глазах покойника застыло выражение ужаса. Стены камеры были залиты кровью.

Джеймс украдкой взглянул на Джазару — волшебница смотрела на труп с непроницаемым выражением на лице. Уильям был бледен, хотя видел мертвецов не в первый раз.

— Кто способен на такое? — с болью в голосе спросил молодой лейтенант.

— Тот, кто способен убивать беззащитных официанток и поджигать детские приюты, — ответила Джазара.

— Я знаю этого человека. — Джеймс опустился на колени рядом с трупом. — Его звали Кнут. Он пиратствовал около побережья, выше по течению реки, а время от времени наведывался в Крондор, чтобы сбыть награбленное. Смышленый негодяй, но, очевидно, недостаточно.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Уильям.

— У меня есть кое-какие соображения, но я оставлю их при себе, пока не получу больше информации, — сказал Джеймс. Он взглянул на товарищей и усмехнулся. — Не хочу глупо выглядеть, вдруг я ошибаюсь.

Он встал, повернулся к стражнику и спросил, указав на камеру, в которой находился единственный выживший человек:

— Что он говорит?

— Из него много не вытянешь, — пожал плечами стражник. — Полагаю, это местный пьяница и, скорее всего, он напуган до безумия.

Джеймс жестом предложил своим спутникам следовать за ним. Он подошел к пьянице, который стоял, держась за прутья решетки, как будто боялся упасть. Его седые волосы были всклокочены, а лицо — мертвенно-бледным и одутловатым от беспробудного пьянства. Он стоял, зажмурившись, и, еле ворочая языком, шептал:

— Боги, боги, боги! Спокойно, спокойно, надо сохранять спокойствие. Они скоро придут. Они скоро придут, придут в любой момент…

— Скоуви? — обратился к нему Джеймс.

Человек вытаращил глаза и вдруг напрягся, как будто готовясь отпрыгнуть в сторону.

— Джимми! — воскликнул он, увидев Джеймса. — Да благословит тебя Дэйла! Ты пришел спасти меня!

— Погоди, старик, — оборвал его Джеймс. — Ты видел, что здесь произошло?

— Да, да, я видел! — быстро забормотал Скоуви. — Лучше бы я отправился к Лимс-Крагме, прежде чем увидел, что сделали с этим беднягой!

— Ты про Кнута?

Скоуви энергично закивал:

— Да, это был Кнут. Пират из земель за Вдовьим пиком. Он все бахвалился, говорил, что его ни в коем случае не повесят. Еще сказал, что сам принц подпишет его помилование, когда узнает, какой секрет он хранит!

— Что за секрет? — насторожился Джеймс.

— Разрази меня гром, если бы я знал, Джимми. Кнут не сказал. Думаю, это сокровища. Наверное, Кнут их спрятал… и вот чем это закончилось.

— Расскажи, что случилось сегодня, — вмешалась Джазара.

— А вы выпустите меня отсюда? — спросил Скоуви, взглянув на Джеймса.

— Если мне понравится то, что я услышу, — кивнул сквайр.

— Ну, — начал Скоуви, — сначала наверху начался такой грохот, как будто сами боги сотрясали здание. Два раза грохнуло. Я сидел, так от удара подлетел и ка-ак бахнулся головой о потолок! Даже протрезвел. А потом сюда спустился этот… Огромный, с бородой, на одном глазу шрам, другой горит как у зверя. Кнут назвал его «Медведь».

— Что потом? — в нетерпении спросил Уильям.

— Ну, Кнут чуть не обмочился и клялся всеми богами, что не предавал Медведя. Тот, казалось, ему поверил. Он подошел и вырвал дверь клетки, потом спокойненько вытащил длинный кинжал и убил тех троих, что были здесь кроме Кнута. Затем велел Кнуту следовать за ним. Кнут шагнул вперед, и тут Медведь схватил его за горло и поднял над землей. Кнут визжал и брыкался, как свинья, которую несут на бойню, а Медведь продолжал спрашивать Кнута, где находится «ОН». «Где ты его спрятал? — спрашивал он. — Что ты с ним сделал?»

— А потом? — поторопила его Джазара.

— Кнут все вопил, что ничего не сделал… Тогда Медведь начал резать его на куски и остановился, только когда услышал сверху звуки боя. Тогда он заревел, как зверь, и буквально растерзал на кусочки то, что осталось от Кнута. — Скоуви понизил голос: — Думаю, что я выжил лишь потому, что этому Медведю не хватило времени. Он сумасшедший, Джимми. С ним было… что-то не то. Я видел силачей, но не таких, как он. Я видел безумцев, но этот — самый безумный. — Губы старика задрожали. — Вы выпустите меня?

— Отпустите его, — приказал Джеймс стражнику.

— Спасибо, Джимми. Я этого не забуду, — тихо проговорил Скоуви, когда стражник достал ключ и открыл камеру.

— Посмотрим.

Заключенный поспешил вверх по ступенькам, а Джеймс повернулся к своим товарищам.