Слет - [2]

Ладно, поизображал беспредельное отчаяние, и хватит. Я встал с дивана и опять стал глядеть в окно, надеясь высмотреть в сплошной пелене серых туч голубой просвет, как признак, что погода может улучшиться. Хоть ветер уже завывал не так дико, и на том спасибо. В конце концов, все пока шло даже лучше, чем могло бы быть - и Инка сама в лесу оказалась, не надо её вытаскивать. Короче, вопрос, ехать мне или нет, отпал сам собой, и никакая плохая погода уже не имела значения.

2.

Давеча я договорился с Аленкой встретиться в метро в три часа. Мне не нравилось, что Витька назначил нам выезжать так поздно, но изменить я ничего не мог. Пока доберемся до места, уже стемнеет, а по темноте приходить в лес не больно-то приятно. И палатку ставить трудно, и место для неё найти трудно, а самое главное, опять Витька, небось, стоит на костре, где никого знакомых - и вот приводят тебя в совершенно незнакомую компанию, в темноте даже лиц ничьих не видишь и познакомиться ни с кем толком не можешь, и потом все время чувствуешь себя чужим. Не очень-то это в кайф. Но так или иначе, инструкции были даны, и осталось только им следовать.

Я вытащил свою штормягу, почти новую, но уже успевшую вовсю пропахнуть дымом и смолой, так что было достаточно понюхать её, чтобы в памяти сразу встал лес: деревья кругом, ночь, костер, люди вокруг сидят, и в кане что-то варится. Нашивок на ней почти не было - как я уже говорил, в лес я начал ходить недавно, да и не люблю выставляться и как-то обозначать себя; тем не менее я счел необходимым нашивать на неё эмблемы слетов, чтобы всем было ясно, что я имею отношение к КСП. Шмотник получился довольно внушительным по весу - там были палатка, спальник, надувной матрас, да ещё компонент. Зато я не взял почти никакой хавки, не без оснований надеясь, что в лесу меня всегда накормят. Все люди, которые ходят на слеты, делятся на "чайников" и "кээспешников". Чайники занимаются тем, что всячески обслуживают и ублажают кээспешников, а кээспешники живут их заботами и ловят кайф. В этом смысле я с самого начала был абсолютным кээспешником. Захватил только пару банок абстрактной рыбы в томате - на закуску сгодится.

На месте встречи пришлось ждать не так уж долго - всего сорок минут. Когда Аленка, наконец, появилась, вместе с ней я увидел Сашку Краснопольского. Я было обрадовался, что он тоже идет на слет - одним знакомым в лесу больше будет - но когда они подошли ближе, увидел, что он одет по-цивильному, а в руке несет дипломат. За спиной у него был аленкин рюкзачок.

- Юра, не ругайся на меня, это все он! - закричала Аленка ещё издали и стала тыкать в Краснопольского пальцем. Я поднялся им навстречу, поцеловал Аленку в щеку, пожал Сашке руку, и он сам стал объяснять:

- Это я во всем виноват. Я заехал к ней игрушку переписать.

- Ну что, идем? - нетерпеливо произнесла Аленка. - Чего мы встали?

- Да, конечно, - я влез в лямки шмотника, и мы направились в сторону эскалатора, чтобы подняться к вокзалу.

- А собственно, на какой слет вы отправляетесь? - спросил Краснопольский.

Я поведал ему. Он задумчиво произнес:

- Вообще это интересно. Я давно хотел туда сходить.

- Так в чем дело? - легкомысленно сказал я. - Пошли.

Я и не подозревал, что эти кээспешники - такой отчаянный народ.

- Пошли, - согласился он.

- Пошли, - подтвердил я, иронически взирая на его чистые ботинки. На нем даже куртки не было, одна рубашка.

- Только надо будет позвонить домой, - сказал Краснопольский. Сказать, куда я делся. Я сейчас прямо с работы, вот только к Аленке заехал.

- Да, мне это нравится, - заметил я. - Человек в одной рубашке и с дипломатом идет в лес в апреле.

Но эту идею обсудить мы с ним не успели, поскольку Аленка внезапно набросилась на меня.

- Юра, Юра, что ты делаешь! - закричала она. - Витя мне категорически велел ни в коем случае не приводить его в лес! А ты все испортил!

Ну да, конечно. Отбил у Краснопольского девушку - это ведь Сашка их познакомил, и, как оказалось, с большим для себя ущербом - и теперь его и видеть не желает. Но это вообще в Витькином стиле - сначала носиться с людьми, а потом менять мнение о них на сто восемьдесят градусов. Как он с Сашкой носился всю осень - Краснопольский то, Краснопольский се - и что теперь?

Мне совершенно не хотелось конфликтовать с Аленкой, поэтому я тут же поспешил умыть руки.

- А откуда я знал, что ему нельзя говорить, на какой слет мы идем? Меня никто не предупреждал. Так что вы уж сами со своими проблемами разбирайтесь.

Тем временем эскалатор довез нас до верха, мы оказались на площади перед вокзалом, и они стали разбираться.

- Никуда ты не поедешь! - кричала Аленка. - Я тебя не возьму!

- Погоди, - говорил Краснопольский. - Сейчас я тебе все объясню.

Она кинулась от него, он побежал её догонять, и они стали бегать вокруг меня, опасно раскачивая мою фигуру. А я не чувствовал себя особенно устойчиво со станком за плечами - все-таки у него слишком поднят центр тяжести.

- Стойте, идиоты! - заорал я на них. - Вы меня сейчас свалите!

Но в этот момент Краснопольский догнал Аленку, схватил её и поднял на руки. Кинув мне свой дипломат, он сказал: