Слепой убийца - [7]
Заупокойная служба состоится в четверг утром в церкви св. апостола Симона; затем погребальная процессия проследует на кладбище Маунт-Плезант. Желающие могут вместо цветов внести пожертвования на больницу принцессы Маргарет.
Сколько у нас времени? — спрашивает он.
Уйма, отвечает она. Часа два-три. Все куда-то ушли.
Куда?
Понятия не имею. Делают деньги. Покупают вещи. Что-то важное. Чем они там обычно занимаются. Она заправляет локон за ухо и садится прямее. Она словно девушка по вызову, свистнули — прибежала. Дешевка. Чья это машина? — спрашивает она.
Одного друга. Видишь, я важный человек. У меня есть друг с машиной.
Ты надо мной смеешься, говорит она. Он не отвечает. Она стягивает перчатку. А если нас увидят?
Увидят только машину. А эта — развалюха, машина для бедных. Тебя не увидят, даже глядя тебе в лицо: такую женщину немыслимо застукать в такой машине.
Иногда я тебе не очень-то нравлюсь.
В последнее время я только о тебе и думаю. Но нравиться — это другое. Это требует времени. У меня нет времени на то, чтобы ты мне нравилась. Не могу на этом сосредоточиться.
Не туда. Смотри на указатель.
Указатели — для остальных, говорит он. Сюда — прямо сюда.
Тропа больше похожа на канаву. Скомканные салфетки, обертки от жвачек, рыбьи пузыри использованных презервативов. Бутылки и булыжники; высохшая грязь — вся в трещинах и рытвинах. На ней неподходящая обувь, не те каблуки. Он поддерживает её, берет за руку. Она отстраняется.
Здесь же всё как на ладони. Нас могут увидеть.
Кто? Мы под мостом.
Полиция. Не надо. Не сейчас.
Полицейские не шныряют среди бела дня. Только ночью, с фонариками — ищут нечестивых извращенцев.
Тогда бродяги, говорит она. Или маньяки.
Иди сюда. Сюда. В тень.
Тут не растет ядовитый сумах?
Нет. Клянусь. И нет ни бродяг, ни маньяков, кроме меня. Откуда ты знаешь про сумах? Ты что, здесь уже был? Да не волнуйся ты так, говорит он. Ложись. Не надо. Ты порвешь одежду. Подожди секунду. Она слышит свой голос. Но это не её голос: слишком прерывистый.
В сердце, нарисованном губной помадой на цементе, их инициалы. Они соединены буквой Л, что означает «любовь». Только они, посвященные, будут знать, чьи это инициалы: они здесь были, занимались этим. Декларация любви — и никаких подробностей. С внешней стороны сердца ещё четыре буквы — как четыре направления компаса:
Т Р
А X
Слово разорвано, будто вывернуто наизнанку: безжалостная топография секса.
Его губы отдают табаком, на её губах вкус соли; пахнет смятой травой и кошками — запах богом забытого уголка. Сырость и буйная растительность, земля на коленках, грязная и жирная; длинноногие одуванчики тянутся к свету.
Ниже журчит ручеек. Над ними зеленые ветви и тонкие вьющиеся стебли с алыми цветочками; вздымаются опоры моста, железные балки; слышен шум колес наверху; осколки голубого неба. Она спиной чувствует жесткую землю.
Он гладит её лоб, проводит пальцем по щеке. Не стоит мне поклоняться, говорит он. У меня не единственный член в мире. Когда-нибудь поймешь.
Не в этом дело, говорит она. И я тебе не поклоняюсь. Он уже выталкивает её в будущее.
Так или иначе, у тебя это будет ещё, и не раз, стрит мне сойти с твоей орбиты.
О чем ты? Какая орбита?
Я о том, что есть жизнь после жизни, говорит он. После нашей жизни.
Поговорим о чем-нибудь другом.
Хорошо, соглашается он. Ложись обратно. Положи сюда голову. И он приоткрывает влажную рубашку. Одной рукой обнимает, другой роется в кармане, ища сигареты, затем чиркает спичкой по ногтю. Её ухо — в ямке у него на плече.
Так на чем я остановился? — спрашивает он.
Ткачи. Слепые дети.
Да. Помню.
Он начинает:
В основе богатства Сакел-Норна лежал рабский труд, особенно труд детей, ткавших знаменитые ковры. Но говорить об этом считалось не к добру. Снилфарды утверждали, что. богатством они обязаны не рабскому труду, а добродетельному и праведному образу жизни — другими словами, жертвам, что угодны богам.
Богов у них было много. Лишние боги никогда не помешают, они оправдывают почти все, и боги Сакел-Норна — не исключение. Все они были кровожадны и любили получать в жертву животных, но больше всего ценили человеческую кровь. При основании города, так давно, что те события стали легендой, девять набожных отцов принесли в жертву собственных дочерей — похоронили под девятью вратами города, дабы отвести от него беду.
На каждую из четырёх сторон света выходили двое ворот: одни — для входа, другие — для выхода: если вышел из ворот, куда вошел, скоро умрешь. Девятые ворота — мраморная плита, что лежала на вершине холма в центре города, — открывались, не шевелясь, балансируя между жизнью и смертью, между плотью и духом. Через эту дверь приходили и уходили боги. Им не требовались лишние двери: в отличие от смертных, они могли пребывать одновременно по обе стороны. Проповедники Сакел-Норна любили вопрошать: Что есть истинное дыхание человека — вдох или выдох? Такова была природа их богов.
Девятые врата были и алтарем, где проливалась жертвенная кровь. Мальчиков приносили в жертву Богу Трех Солнц — богу дня, яркого света, дворцов, празднеств, очагов, войн, вина, входов и слов; а девочек — Богине Пяти Лун, покровительнице ночи, туманов, сумрака, голода, пещер, родов, выходов и молчания. Мальчиков оглушали дубинкой прямо на алтаре, а затем бросали в пасть бога, что вела в бушующее пламя. Девочкам перерезали горло, и кровь вытекала постепенно, возвращая силу пяти убывающим лунам, чтобы те не поблекли и не исчезли навсегда.
В дивном новом мире женщины не имеют права владеть собственностью, работать, любить, читать и писать. Они не могут бегать по утрам, устраивать пикники и вечеринки, им запрещено вторично выходить замуж. Им оставлена лишь одна функция.Фредова — Служанка. Один раз в день она может выйти за покупками, но ни разговаривать, ни вспоминать ей не положено. Раз в месяц она встречается со своим хозяином — Командором — и молится, чтобы от их соития получился здоровый ребенок. Потому что в дивном новом мире победившего христианского фундаментализма Служанка — всего-навсего сосуд воспроизводства.Обжигающий нервы роман лауреата Букеровской премии Маргарет Этвуд «Рассказ Служанки» — убедительная панорама будущего, которое может начаться завтра.
Больше пятнадцати лет прошло с момента событий «Рассказа Служанки», республика Галаад с ее теократическим режимом по-прежнему удерживает власть, но появляются первые признаки внутреннего разложения. В это важное время судьбы трех очень разных женщин сплетаются – и результаты их союза сулят взрыв. Две из них принадлежат первому поколению, выросшему при новом порядке. К их голосам присоединяется третий – голос Тетки Лидии. Ее непростое прошлое и смутное будущее таят в себе множество загадок. В «Заветах» Маргарет Этвуд приподнимает пелену над внутренними механизмами Галаада, и в свете открывшихся истин каждая героиня должна понять, кто она, и решить, как далеко она готова пойти в борьбе за то, во что верит.
23 июля 1843 года в Канаде произошло кошмарное преступление, до сих пор не дающее покоя психологам и криминалистам. Служанка Грейс Маркс обвинялась в крайне жестоком убийстве своего хозяина и его беременной любовницы-экономки. Грейс была необычайно красива и очень юна — ей не исполнилось еще и 16 лет. Дело осложнялось тем, что она предложила три различные версии убийства, тогда как ее сообщник — лишь две. Но он отправился на виселицу, а ей всю жизнь предстояло провести в тюрьме и сумасшедшем доме — адвокат сумел доказать присяжным, что она слабоумна.Грейс Маркс вышла на свободу 29 лет спустя.
Группа друзей едет в дремучую канадскую глубинку, в хижину на озере, где раньше жили родители безымянной главной героини. Не так давно пропал ее отец, много лет живший здесь отшельником, и она должна вернуться в прошлое, чтобы разгадать тайну его таинственного исчезновения. Женщина баюкает в себе забытую травму, которая то и дело всплывает на поверхность. День за днем она все глубже погружается в воспоминания о детстве в этом месте. Она буквально сливается с природой и отгораживается от мельтешащих, бессмысленно жестоких людей, которые постепенно начинают походить в ее воображении на пластмассовых манекенов, на андроидов.
В романе известной канадской писательницы М. Этвуд (род. 1939) «Лакомый кусочек» (1969) показана жизнь различных слоев канадской молодежи: служащих офиса, адвокатов, аспирантов университета. В центре романа — молодая девушка, неспособная примириться с бездушием и строгой регламентированностью современного буржуазного общества.
«…она хотела помочь ему, поддержать в нем иллюзию, что ничего плохого с ней не случилось и не случится. В зеркале отражалось ее тело, точно такое же как обычно. Она не могла поверить, что через неделю, через день, часть его может исчезнуть…».
Следовать своим путём не так-то просто. Неожиданные обстоятельства ставят героя в исключительно сложные условия. И тут, как и в первой книге, на помощь приходят люди с нестандартным мышлением. Предложенные ими решения позволяют взглянуть на проблемы с особой точки зрения и отыскать необычные ответы на сложные жизненные вопросы.
В повести «На колесах» рассказывается об авторемонтниках, герой ее молодой директор автоцентра Никифоров, чей образ дал автору возможность показать современного руководителя.
Аланна Окан – писатель, редактор и мастер ручного вязания – создала необыкновенную книгу! Под ее остроумным, порой жестким, но самое главное, необычайно эмоциональным пером раскрываются жизненные истории, над которыми будут смеяться и плакать не только фанаты вязания. Вязание здесь – метафора жизни современной женщины, ее мыслей, страхов, любви и даже смерти. То, как она пишет о жизненных взлетах и падениях, в том числе о потерях, тревогах и творческих исканиях, не оставляет равнодушным никого. А в конечном итоге заставляет не только переосмыслить реальность, но и задуматься о том, чтобы взять в руки спицы.
Почему мы так редко думаем о том, как отзовутся наши слова и поступки в будущем? Почему так редко подводим итоги? Кто вправе судить, была ли принесена жертва или сделана ошибка? Что можно исправить за один месяц, оставшийся до смерти? Что, уходя, оставляем после себя? Трудно ищет для себя ответы на эти вопросы героиня повести — успешный адвокат Жемчужникова. Автор книги, Лидия Азарина (Алла Борисовна Ивашко), юрист по профессии и призванию, помогая людям в решении их проблем, накопила за годы работы богатый опыт человеческого и профессионального участия в чужой судьбе.
УДК 82-3 ББК 84.Р7 П 58 Валерий Попов. Излишняя виртуозность. — СПб. Союз писателей Санкт-Петербурга, 2012. — 472 с. ISBN 978-5-4311-0033-8 Издание осуществлено при поддержке Комитета по печати и взаимодействию со средствами массовой информации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, текст © Издательство Союза писателей Санкт-Петербурга Валерий Попов — признанный мастер петербургской прозы. Ему подвластны самые разные жанры — от трагедии до гротеска. В этой его книге собраны именно комические, гротескные вещи.
УДК 882-3 ББК 84(2Рос=Рус)6-44 П58 Предисловие Дмитрия Быкова Дизайн Аиды Сидоренко В оформлении книги использована картина Тарифа Басырова «Полдень I» (из серии «Обитаемые пейзажи»), а также фотопортрет работы Юрия Бабкина Попов В.Г. Сон, похожий на жизнь: повести и рассказы / Валерий Попов; [предисл. Д.Л.Быкова]. — М.: ПРОЗАиК, 2010. — 512 с. ISBN 978-5-91631-059-7 В повестях и рассказах известного петербургского прозаика Валерия Попова фантасмагория и реальность, глубокомыслие и беспечность, радость и страдание, улыбка и грусть мирно уживаются друг с другом, как соседи по лестничной площадке.
В центре последнего романа выдающейся американской писательницы Сьюзен Зонтаг «В Америке» — судьба актрисы Хелены Моджеевской, покорившей континенты и ставшей одной из первых театральных звезд мировой величины. «В Америке» — книга уникальная по замыслу и размаху, тонкости прорисовки психологических портретов, это исторический роман и история человеческих страстей. Но превыше прочего эта книга — об актерах и театре, где сценой стали Европа и Америка. Впервые на русском языке.