Слепой секундант - [4]
— Как скажешь, дядя Еремей.
— Не веришь ты… Да как же не верить? Для того ли я твою милость сюда чуть не на горбу приволок? Тут этих докторов — на каждом углу! И все — немцы! Все — ученые!
— Тебе, дядя Еремей, на театре любовников играть, — сказал с крыльца Гриша. — Уж так убедительно толкуешь — и мертвую уговоришь!
— Когда у Маши свадьба? — спросил Андрей. — И кто счастливец?
— Граф Венецкий. Помнишь, преображенец? Петр Венецкий. Четыре дня всего осталось. Я страшно рад, что удалось избавить сестрицу от батюшкиной дури. Свекровь, госпожа Венецкая, батюшку страх как не любит и на порог его не пустит. А к Маше она добра. Сама на подвенечное платье дорогие кружева нашивала! — похвастался Гриша.
Андрей попытался вспомнить Венецкого. Так вышло, что фамилию он слышал часто, а встречаться вроде не случалось. Венецкие были богаты и могли позволить себе блажь — взять в дом невестку за одну лишь красоту и благонравие. Но графиня, мать женихова, славилась буйным и переменчивым нравом. То она окружала себя богомолками и не выходила из домовой церкви, молясь до рыданий, то приказывала нашить три дюжины платьев, скупала целиком две-три модные лавки и месяц странствовала по гостиным, балам и театрам (злые языки передавали, что каждому платью и новый любовник соответствовал).
— Дай Бог, чтобы Маша была в своей новой семье счастлива, — сказал Андрей.
— А ты давно тут на лавочке сидишь? — с беспокойством спросил Гриша.
— Только что вышли, — вместо Андрея ответил сообразительный Еремей.
— Ты, Соломин, всегда в нашем доме желанный гость… И за свадебным столом… все будут рады… — Гриша смутился, прекрасно понимая, что с двумя повязками на голове Андрей ни на какие пиры не пойдет, но позвать друга был обязан.
— Благодарю, Беклешов. Я теперь разве что у докторов гость. Однако подарок Маше сделаю. Я ведь ее еще дитятей знавал… Вот что! Я с войны турецкий ковер привез. Еремей сказывал — краше не бывает. А мне на что? Дядя Еремей, вели Тимошке его выколотить. В дороге, поди, загрязнился.
— Его вывесить надобно, сударик мой, чтобы выправился, а то, я чай, заломы на нем, их через мокрую тряпицу утюгом изводить придется. Негоже, чтобы подарок с заломами, — ответил Еремей. — А ковер — коврище! Сказывал толмач Ахмедка, оттого такой большой, что нарочно ткали — в мечеть жертвовать. И круглый! Поперек — чуть ли не шести аршин! Второго такого ковра во всем Питере не найти, так-то!
— А что я выдумал! — вдруг обрадовался Гриша. — Я это ваше турецкое чудо еще до свадьбы к Венецкому отвезу. Он наново свои комнаты к свадьбе обставил и убрал. Маша рассказывала — у них там круглая диванная. Вот туда, в диванную, твой ковер тайно уложим! То-то будет радости!
Андрей улыбнулся — и сразу помрачнел. Машенька ему нравилась, и он бы, подождав, пока подрастет, просил бы руки, но встретилась другая — и все затмила… А потом и очи затмились.
Наутро Андрей велел везти себя к доктору Граве.
Андрей ждал вопросов, доктор — многословных жалоб. Еремей, стоя у двери, дивился на две безмолвные персоны и тоже молчал.
Высокий худощавый немец ему, крепко сбитому и щекастому, не понравился. Он даже сравнил Граве с выходцем с того света, уже изрядно погрызенным могильными червяками. Впавшие щеки, глубоко посаженные карие глаза, совершенно лишенное румянца лицо и впрямь наводили на загробные размышления.
Стоячие часы, украшение кабинета, пробили десять.
— Откуда сие несчастье? — вдруг спросил Граве; разумеется, по-немецки.
— Думаю, от сильного удара.
— Вы лаконичны, это хорошо. Эрнест!
Пожилой слуга, сидевший в закоулке за шкафом, вышел в белом фартуке и розовом ночном колпаке, под который волосы были убраны, как у богобоязненной бабы. Этот Эрнест аккуратно и ловко размотал с Андреевой головы повязку и маленькими ножничками выстриг присохшие волоски. Потом стал осторожно отмывать засохшую рану.
— Рассказывайте, господин Соломин, — велел Граве. — Все, что помните.
Андрей довольно знал по-немецки, чтобы объясняться с врачом, а тот по возможности упрощал свою речь, облегчая собеседнику задачу. Видимо, наловчился, пользуя барынь, которые, кроме русского, знали только французский — и тот через пень-колоду.
— Да что я могу помнить? Свалился со стены, как последний дурак…
— Которое место было ушиблено? От удара там, где рана, слепоты быть не должно. Вспоминайте, пожалуйста.
На помощь призвали Еремея. Он вспомнил, какое место накрывал Андрей в полубреду ладонью, как будто это могло утишить боль. Вспомнил и то, что вокруг глаз образовались страшные черные пятна.
— Я сейчас еще не знаю, как вас лечить. Это тяжелый случай. Но я постараюсь, — сказал Граве. — Я буду все пробовать. Буду собирать консилиум. Пока нужен полный покой.
На том и расстались. Граве, записав адрес Гриши, сказал, что через два дня на третий даст записочку о консилиуме. Взяв за визит немалые деньги, пять рублей, он проводил Андрея до дверей кабинета.
В тот миг, когда прислужник Эрнест выпустил Андрея с дядькой на свежий воздух, к крыльцу подкатил великолепный экипаж с зеркальными стеклами в окнах.
— О, герр Куликов, герр Куликов! — с тем Эрнест, вмиг позабыв о небогатом пациенте, радостно поспешил навстречу богатому, вынимаемому из экипажа лакеями.
Франция XVII века — это куртуазность и дуэли, балет и театры, заговоры против короля и кардинала и войны за передел Европы. Аккурат под Рождество 1632 года произошло одновременно два незначительных события: в Париж прибыла английская графиня Карлайл, а французское посольство привезло из далекой Московии в подарок своему королю кота сибирской породы. Король отдал животное кардиналу — большому ценителю кошек, а леди Карлайл легко вошла в круг парижского бомонда. И казалось, ничто не предвещало неприятностей, если бы в одну февральскую полночь лейтенант гвардейской роты Анри де Голль не услышал скабрезные куплеты в адрес его высокопреосвященства, а поутру не пропал новый любимец Ришелье — сибирский кот Портос!..
1913 год. Война уже на пороге. Рижские заводы и фабрики выполняют военные заказы, каждая цифра и подробность имеют огромное значение для разведчиков Эвиденцбюро. Но «наблюдательный отряд» российской контрразведки в Риге – на страже. Контрразведчикам становится известно, что врага снабжает сведениями человек, который связан с заводом «Мотор», по банальной причине – его шантажируют. Кто этот человек? Какое страшное преступление он совершил в прошлом? Как о нем стало известно в Эвиденцбюро? Ситуация в точности как в поговорке «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
1912 год. Не за горами Первая мировая война. Молодые авиаторы Владимир Слюсаренко и Лидия Зверева, первая российская женщина-авиатрисса, работают над проектом аэроплана-разведчика. Их деятельность курирует военное ведомство России. Для работы над аэропланом выбрана Рига с ее заводами, где можно размещать заказы на моторы и оборудование, и с ее аэродромом, который располагается на территории ипподрома в Солитюде. В то же время Максимилиан Ронге, один из руководителей разведки Австро-Венгрии, имеющей в России свою шпионскую сеть, командирует в Ригу трех агентов — Тюльпана, Кентавра и Альду.
1656 год. Не успела закончиться Тридцатилетняя война, как началась новая – «все против всех». Россия вводит войска на территорию Польши и одновременно сражается со Швецией. Курфюрст Бранденбургский, вассал польской короны, норовит перейти под покровительство шведского короля Карла и настаивает, чтобы так же поступил его родственник, герцог Курляндии Якоб Кеттлер. Но Кеттлер ведет переговоры о подданстве с Россией.Кардинал Франции Мазарини посылает в Курляндию двух разведчиц, переодетых монахинями-бегинками.
Петр Аркадьевич Столыпин не погиб 1 сентября 1911 года. Пистолет убийцы дал осечку. Но это, тринадцатое по счету, покушение на премьер-министра переполнило чашу терпения императора, и он повелел создать специальную Службу охраны высшей администрации — СОВА, призванную остановить бесконечную череду покушений на первых лиц государства. Однако это явилось только началом! Спустя полгода сотрудники СОВА вышли на «британский» след — разветвленную шпионскую сеть, сплетенную секретной службой МИ-6 Соединенного Королевства, одной из главных задач которой являлось во что бы то ни стало втянуть Российскую империю в войну против германского рейха.
Середина XVII века. Боярин Афанасий Ордин-Нащокин, выполняя ответственные поручения царя Алексея Михайловича, ведет переговоры с иностранными дипломатами. А его единственный избалованный сын — Воин, наслушавшись баек о просвещенной Европе, в один прекрасный день удирает в Польшу, увезя с собой секретные письма государя. В погоню отправляются подьячий Посольского приказа Арсений Шумилов и его лихие подчиненные — Ивашка с Петрухой. К ним присоединяется француженка Анриэтта, несколько лет назад волей судьбы попавшая в Москву.
Трагические события 1991 года изменили судьбу нашей страны. Но не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в том году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной. В своей книге Л. Млечин, опираясь на неизвестные прежде документы и свидетельства непосредственных участников событий, в первую очередь высокопоставленных сотрудников комитета госбезопасности РСФСР, рассказывает, как в том году развивались события в стране. Книга предназначена для широкого круга читателей.
Исторические приключения на экзотическом Востоке. Доблестные рыцари и воины ислама, прекрасные принцессы и загадочные города, орды кочевников и древние сокровища… Кормак Фицжоффри родился на земле, где балом правили насилие и кровь. Но он смог выжить. Странствующий воин, наемник и мститель. Немного у него друзей, и тот, кто причинит им вред, рискует не дожить до рассвета… Кормак хочет освободить своего суверена из лап врагов, и для этого ему нужно найти выкуп. Причем выкуп королевский. В этом ему может помочь местный царек-разбойник.
Конструктор космических буровых установок для межпланетных аппаратов профессор Миловидов признается тележурналисту Бабочкину в том, что в 1970 году возвращаемый аппарат станции "Луна-16" доставил на Землю не 101 грамм лунного грунта, взятого в районе Моря Изобилия, как считается официально, а 136. Два осколка лунного ильменита были похищены при вскрытии капсулы с грунтом инженером производственного цеха Керном. Один из этих "камушков", вопреки желанию профессора, оказался у него. Миловидов считает, что жизнь его близится к закату и он решает подарить "свой" осколок журналисту.
Книга повествует об истории полка конкистадоров, нашедших легендарный золотой город (Эльдорадо), что их и погубило.
Рассказ о приключениях московского купца, путешествующего в девятнадцатом веке от Оренбургского края до Парижа.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.