Слепой инстинкт - [11]

Глава 2

Франциска Готтлоб вошла в холл интерната Святой Елены, приюта для детей-инвалидов. На мгновение ее внимание привлек огромный аквариум, стоявший у стены напротив входной двери. Он был не меньше двух метров длиной и полутора метров высотой. Холл был обставлен ярко и красочно, но в сравнении с этим кусочком моря, заточенным в стекло, все остальное меркло. Сперва Франциска не обратила внимания на бурную деятельность, царившую в холле и на парковке перед зданием. Криминалисты из ее отдела с привычным спокойствием и дотошностью приступили к делу, но все остальные — персонал интерната, дети, обеспокоенные родители — суетились, обсуждая происшедшее. Было нелегко удержать их в комнатах или хотя бы собрать всех в одном зале, в той же столовой, чтобы они не мешали работе сотрудников.

— Госпожа Готтлоб? — Из раздумий Франциску вывел чей-то приветливый, однако слишком громкий голос.

Вздрогнув, девушка оглянулась и увидела невысокую полную женщину.

— Я вас испугала? Извините. Этот аквариум заставляет позабыть обо всем вокруг, верно? Я госпожа Цирковски, директор интерната.

— Комиссар Готтлоб, полиция Ганновера. — Франциска пожала ей руку.

Цирковски поджала губы. Она была очень напряжена, пухлые пальцы перебирали складки юбки.

— Есть какие-нибудь новости? — отрывисто спросила она. — Вы обнаружили какие-нибудь следы Сары?

— К сожалению, нет! — Франциска покачала головой. — Госпожа Цирковски, меня утром не было в городе, поэтому коллеги начали заниматься этим делом без меня, но я отвечаю за расследование. Так что мне хотелось бы с вами поговорить.

— Ну конечно! Давайте пройдем в мой кабинет, там спокойнее. — Цирковски засеменила вперед. — Жаль, что вы не могли приехать раньше. Я только что общалась в столовой с обеспокоенными родителями, с самого утра примчавшими в интернат. Дети с утра поделились с ними новостями, позвонив по мобильным… к моему превеликому сожалению. Конечно, родители очень взволнованы, и тут мне не помешал бы комиссар полиции, чтобы их успокоить.

— У вас из-за этого неприятности?

— Не то чтобы неприятности, но некоторые вопросы были как будто обвиняющими. И я их понимаю, видит Бог! Похитили из кровати… Чуть ли не на глазах у персонала…

Дойдя до двери своего кабинета, Цирковски резко остановилась и повернулась к Франциске. Она казалась затравленной. Признаться, сейчас Готтлоб не хотелось бы оказаться на ее месте.

— В семь часов утра, во время побудки, Сары уже не было… Просто не было… А ведь все остальное было таким же, как всегда. — Цирковски зажала рот ладонью, словно сдерживая крик. Ее губы дрожали. — Простите, я… — Глубоко вдохнув, она посмотрела на Франциску. — Мне пришлось всякое повидать, особенно тяжело, когда дело касается судьбы детей, но такое… Не знать, где Сара, что с ней случилось… — Она покачала головой.

Франциска опустила ладонь на ее плечо.

— Я вас понимаю, правда. Вам не за что извиняться.

Кивнув, директор провела ее в свой маленький кабинет.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

— Скажите, — начала Франциска, — какими инвалидами вы занимаетесь?

Цирковски уселась за свой стол, Франциске осталось кресло. Других мест, чтобы присесть, в крохотном кабинете не было. Стены справа и слева были уставлены книжными полками, на которых громоздились медицинские журналы, папки, коробки, фотографии в рамочках, засушенные цветы и еще какие-то безделушки.

— Мы ими не занимаемся, мы живем здесь. Заниматься можно документами или моторами машин. В этом интернате мы живем вместе с детьми с ограниченными способностями, как умственными, так и физическими. К сожалению, им до сих пор трудно адаптироваться в современном обществе.

На какое-то мгновение Франциска почувствовала, что готова извиниться за неудачный выбор слов, но не стала этого делать. Она понимала, что сейчас можно вступить в интереснейшую дискуссию о правах инвалидов со столь решительно настроенной женщиной, но ведь она не для этого сюда приехала. Так что Готтлоб ограничилась коротким «вот, значит, как» и вернулась к интересующей ее теме.

— Госпожа Цирковски, как вы понимаете, нам нужно будет вести расследование во всех направлениях, пока у нас не появятся подозреваемые. Если мы будем исходить из того, что Сара не сбежала сама…

Директор энергично замотала головой.

— Ни в коем случае! У нее не было для этого никаких причин.

Франциска смерила ее взглядом.

— Коллеги сказали мне, что пока не обнаружены следы насильственного похищения, а персонал ночной смены ничего не заметил, так?

— Верно, но… Я не могу этого объяснить, но знаю наверняка, что малышка не сбежала! Да и как бы ей это удалось?!

— Сара слепая, верно?

— Да, она слепа от рождения. Здесь, в привычном окружении, она прекрасно справляется сама, и вы бы даже не заметили, что она незрячая. Но вне интерната? Где все чужое? Нет! Она никогда не смогла бы это сделать. Исключено!

— Что вы можете рассказать мне о родителях Сары?

— Это нелегкая тема, — Цирковски вздохнула. — Ее родила мать-одиночка. Наркоманка. Непростой человек, вот что я вам скажу. Она лишена родительских прав, опеку над Сарой взяло на себя государство.

— Мать может быть причастна к похищению Сары?