Слепая вера - [4]
Траффорд повернулся и двинулся против течения.
А течение было сильное. Много было не только самих людей, но и каждого человека в отдельности. Обилие плоти, и чуть ли не вся она на виду. Почти обнаженная потеющая плоть. Необъятные женщины в крохотных топиках и узеньких трусиках – костюм, мало чем отличающийся от бикини. У некоторых была оголена даже грудь, и их большие, оттянутые младенцами соски грозно указывали на Траффорда, пока он проталкивался назад, мимо розовых и коричневых знаков, напоминающих ему, что он движется не в том направлении. Мужчины в коротких шортах и кроссовках, в майках или голые по пояс. Как правило, на всеобщее обозрение выставлялись самые толстые животы – животы, похожие на мощные тараны, гордость своих хозяев, укомплектованные сверху отвислыми, дряблыми, волосатыми мужскими грудями.
Пытаясь отыскать лазейку в едва ли не сплошной стене этой прущей на него плоти, Траффорд поднял руки над головой. Он сделал это потому, что боялся ненароком дотронуться до чьей-нибудь груди или, еще того хуже, невольно попасть рукой в чей-нибудь пах. Одно легкое касание такого рода могло стать источником серьезных неприятностей. «Ты чего меня лапаешь? – тут же закричали бы на него. – Ты не уважаешь мои бубики?»
Траффорду всегда казалось, что чем крупнее женщина и чем меньше на ней одежды, тем больше вероятность услышать от нее громкое обвинение в том, что к ее грудям отнеслись с недостаточным почтением. Но в такой толчее и при таком количестве гигантских грудей избежать подобного инцидента было очень и очень трудно. Похожие на пляжные надувные мячи, вываливающиеся из крохотных треугольничков блестящей ткани, эти груди с огромными бурыми полукружьями лезущих наружу сосков маячили в нескольких дюймах от его лица.
И неизбежное случилось.
– Извращенец! – завопил кто-то. – Станция у тебя за спиной, козел!
Траффорд даже не попытался найти взглядом обладательницу голоса. Он знал, что взывать к здравому смыслу обозленной горожанки бесполезно, а потому мигом повернулся на девяносто градусов и стал проталкиваться вбок. Следовало убраться от враждебного голоса подальше: от «извращенца» был один шаг до «педофила», а стоило этому слову прозвучать среди раздраженных, взвинченных людей, как угроза избиения становилась вполне реальной. Удивительно, что в такой плотной массе народа, где трудно было даже почесать нос, мгновенно находилось место для того, чтобы запинать человека насмерть.
– Прошу прощения. Извините, – бормотал Траффорд, держа руки вверху и прижав подбородок к груди, не трогая ничьих бубиков, ни с кем не встречаясь взглядом. – Меня позвал мой духовник, я должен к нему пройти.
Сердитый голос позади затих, и вдруг, совершенно внезапно, будто прорвавшись сквозь густые лесные заросли, Траффорд вынырнул из сплошной массы тел и чуть не угодил в объятия духовного пастыря своего района отца Бейли.
– Эй-эй-эй! – засмеялся Бейли, веселый и добродушный, как всегда. – Полегче, дружище! Как сказал один мудрый человек, тише едешь – дальше будешь!
– Вы звали меня, отец. Что-нибудь стряслось? – спросил Траффорд, стараясь напустить на себя такую же жизнерадостность, какую привычно излучал его исповедник.
– Стряслось? Именно что стряслось, Траффорд! – воскликнул Бейли, стиснув его в безжалостных медвежьих объятиях. – Примите мои поздравления, брат! Самые горячие, самые сердечные поздравления! Я так понимаю, что Господь, владыка жизни, благословил вас и вашу милую экстрагиперсексуальную женушку чудесной крошечной девчушечкой. Я прав?
Отец Бейли не выпускал Траффорда из своих могучих объятий. Духовник был рослым мужчиной: макушка Траффорда еле доставала ему до подбородка, щека Траффорда прижималась к его груди, и запах дорогих дизайнерских духов и ароматизированного мыла, смешанный с запахом пота, бил Траффорду в нос. Конечно, Бейли не ходил обнаженным. Он был одет вполне прилично, как и подобало человеку, занимающему столь высокое положение в обществе, – в обтягивающие белоснежные атласные шорты, белоснежные гольфы и белоснежную водолазку из лайкры. На водолазке красовался сверкающий золотой крест, усыпанный перемигивающимися огоньками. Над крестом перекинулась радуга, тоже с иллюминацией, а внутри радуги мерцала голограмма – летящая голубка. Голову исповедника венчала высокая митра, отделанная блестками и бижутерией.
– Вы правы, – промямлил Траффорд в грудь исповеднику, стараясь не вдыхать слишком глубоко, – у нас родился ребенок.
– Надеюсь, все хорошо? Как Чантория – в форме? Горда собой? Держится молодцом? Работает над восстановлением фигуры?
– Да-да, конечно.
– Тогда я скажу: вперед, девочка! Возблагодарим Господа. Слава Любви!
– Слава Любви, – покорно откликнулся Траффорд.
– Дочурка в порядке?
– Да, все отлично. Спасибо, отец, – ответил Траффорд. – Она у нас супер.
– А как же еще! Создана по образу и подобию своей замечательной сексуальной мамочки и соответственно, по образу и подобию нашего Творца. А есть ли у нашей супермалютки имя?
– Ну, мы думали, может быть… Кейтлин?
Исповедник нахмурился. Обычные, традиционные имена были уже не в моде. Само прошлое было не в моде. Все знали, что именно в пришлом человечество совершило свои главные ошибки. Прошлое было царством всеобщего невежества, ереси и темной колдовской магии. Именно в прошлом людям внушали, что обезьяны – их ближайшие родичи, а христианине священники утверждали, что Бог вовсе не реальная личность, а просто-напросто метафорический образ добра.
24 февраля 1920 года в Берлине рождаются два младенца, которым суждено стать братьями. В тот же день в Мюнхене создана Национал-социалистическая партия.Пауль и Отто неразлучны и оба похожи на своих еврейских родителей, хотя совсем не похожи друг на друга. Они и не догадываются, что один из них приемыш, — более того, не еврей. Их отец играет по джазовым клубам, мать лечит больных, жизнь в Германии, еле приходящей в себя после Великой войны, потихоньку налаживается. Братья вместе растут, вместе дружат с одной девочкой, вместе влюбляются в другую.
Бен Элтон — прозаик, сценарист и комедиограф, один из наиболее популярных современных английских писателей, автор сценариев таких знаменитых комедийных сериалов, как «Мистер Бин» (Mister Bean), «Блэкаддер» (Blackadder) и «Тонкая голубая линия» (The Thin Blue Line). Каждая его книга — бестселлер. Романы «Попкорн» (Popcorn, 1996) и «Непостижимый» (Inconceivable, 1999) разошлись миллионными тиражами, «Звонок из прошлого» (Blast from the Past 1998) принес Бену Элтону славу «короля смеха и интриги», а «Смерть за стеклом» (Dead Famous, 2001) был назван критиками «бриллиантом юмора».
1 июня 1914 года. Хью Стэнтон – отставной спецназовец и знаменитый авантюрист, самый одинокий человек на свете. Те, кого он знал и любил, еще не родились. Возможно, теперь не родятся вообще. Только Стэнтон знает, что грядет большая страшная война, коллективное самоубийственное безумие, которое разрушит европейскую цивилизацию и ввергнет в страдания миллионы людей. Двадцатый век станет веком Великой войны, унесшей десятки миллионов жизней. И лишь Стэнтон понимает это, ведь для него нынешний век уже история. Он прибыл из будущего – перепрыгнул с одного временного витка на другой, воспользовавшись посланием сэра Исаака Ньютона, которое тот завещал вскрыть через столетия после своей кончины.У Хью Стэнтона есть миссия.
Злой и остроумный сатирик Бен Элтон поместил свой экологический апокалипсис в не слишком далекое будущее, однако Земля уже доведена до плачевного состояния: льды остались лишь на полюсах, дожди только кислотные, океанская вода — жидкая грязь, солнце обжигает до образования раковых опухолей. Люди пытаются выжить. Везде стоят фильтры света и воздуха, применяются спецкостюмы, спецзонты и т. п. Однако конец света страшит далеко не всех. Некоторым, наоборот, он необычайно выгоден, особенно тем, кто производит и продает индивидуальные герметичные биосферы под названием „Эдем“, где можно жить неопределенно долго, после того как „крысы покинут корабль“.
Десятый роман Бена Элтона — историческая драма, детектив и романтическая история. Следователь Дуглас Кингсли за отказ идти воевать на Первой мировой попадает в тюрьму. Там его, лондонского полицейского, ждет неминуемая смерть. Однако его похищает британская разведслужба, чтобы отправить во Фландрию, но не воевать, а расследовать убийство офицера — родовитого аристократа и знаменитого поэта. Вскоре он понимает, что и улики, и свидетели исчезают в кровавой круговерти войны. Да и сам он практически исчез — живет под чужим именем, жене сообщили, что он погиб.
Бен Элтон возвращается, и опять в своем несравненном амплуа сатирика с кинематографическим зрением. Его новая книга – бескомпромиссный роман об “эпохе оскорбленных”, в которую мы живем. Мы и не заметили, как миллионы людей начали круглосуточно выяснять отношения, обижаться на то и на это, оскорбляться по поводу, без повода и просто для удовольствия. В социальных сетях нынче сплошное кровопролитие. Сдвинув время всего на несколько лет вперед, Элтон моделирует возможное развитие событий в Британии в ближайшем будущем, и по его версии, кровопролитие запросто может выплеснуться из проводов на тротуары.
В первый вторник после первого понедельника должны состояться выборы президента. Выбирать предстоит между Доком и Милашкой, чёрт бы их обоих побрал. Будь воля Хаки, он бы и вовсе не пошёл на эти гадские выборы, но беда в том, что мнение Хаки в этом вопросе ровным счётом ничего не значит. Идти на выборы надо, и надо голосовать под внимательным прищуром снайперов, которые не позволят проголосовать не так, как надо.© Sawwin.
Ее история началась в поезде.На дворе 1956-ой год, и миром правят осевые силы Третьего Рейха и Императорской Японии. Чтобы отпраздновать свою победу, Гитлер и Император Хирохито устраивают тур Аксис: ежегодное соревнование мотоциклистов среди соединенных континентов. Победитель награждается аудиенцией с крайне скрытным, ставшим почти затворником, Адольфом Гитлером в Токио, на Балу Победителей.Яэль, бывшая заключенная лагеря смерти, насмотрелась на достаточное количество страданий, и пять волков, вытатуированных у нее на руке, являются постоянным напоминанием о тех дорогих ей людях, которых она потеряла.
«Тянитолкай» – остроумный рассказ, написанный в 1966 году и посвященный фантастическим отношениям писателей и КГБ. В уста чекистов из Большого дома на Литейном, 4, автор вложил высказывания диссидентов: «Взгляните только на редакторов: ни одного приличного человека! Если не подлец, так дурак, а если не дурак – то негодяй», – сказал мой сосед с неожиданной страстью. «А иначе и не удержится!» – добавила девушка. Я с удивлением переводил глаза с одного сотрудника на другого. Право, можно было подумать, что я нахожусь посреди самых крайних, самых прогрессивных из моих знакомых.
В Аскерии – обществе тотального потребления, где человек находится в рабстве у товаров и услуг и непрекращающейся гонки достижений, – проводится научный эксперимент. Стремление людей думать заменяется потребительским инстинктом. Введение подопытному гусю человеческого гена неожиданно приводит к тому, что он начинает мыслить и превращается в человека. Почему Гусь оказывается более человечным, чем люди? Кто виноват в том, что многие нравственные каноны погребены под мишурой потребительства? События романа, разворачивающиеся вокруг поиска ответов на эти вопросы, унесут читателя далеко за пределы обыденности.
История, близкая по духу к «Тяжело быть богом», рассказывает о планете Озерон и организации, известной как Корпус. В попытке взрастить и воспитать цивилизацию, агенты влияния Корпуса используют все возможные методы… Удастся ли им это?
