Следы «Тигра». Фронтовые записки немецкого танкиста. 1944 - [26]

Курт продолжал стрелять из пулемета, но и огнеметчик не унимался: новая струя горящей огнесмеси залила наше ведущее колесо правой гусеницы и покрыла толстым слоем пламени свес брони над гусеницей. Еще один такой «подарочек» из леса, и мы заполыхаем, как наши товарищи. Я подал танк назад, но тут же наткнулся на какое-то препятствие позади нас. Хелман из башни крикнул мне, что это был другой «Тигр». Мы, стало быть, наткнулись на наших товарищей – в результате, как я понял, два наших столкнувшихся танка могут попасть под один выстрел этого огнеметчика из леса и заполыхать общим костром.

Я включил переднюю передачу двигателя и подал «Тигр» вперед так резко, что его передняя часть даже приподнялась над землей, а затем бросил машину в лес, свалив несколько деревьев. Курт продолжал работать пулеметом – и теперь даже я различил огнеметчика: высокого бойца, припавшего к своему напоминающему винтовку оружию, из дула которого еще падали на землю капли горящей жидкости, это оружие было соединено шлангом с двумя баллонами у него за спиной. Он пригнулся, ошеломленный, когда деревья начали падать рядом с ним. Но, увидев наш танк, он овладел собой, выпрямился и навел свое оружие на нас, но Курт опередил его очередью из своего МГ-34.

Трассирующие пули МГ прошили огнеметчика, пробили баллон с огнесмесью у него за спиной и разметали горючий состав трассера султаном огня, когда вонзились в деревья. Скрывавшийся на своей позиции неразличимый ранее в тени огнеметчик внезапно был охвачен пламенем – спиральный столб огня взвился метров на двадцать или тридцать в воздух над ним. Он упал на землю и скорчился в огне, а я сдал задним ходом танк и, прихватив с собой пару деревьев, застрявших среди катков, вернулся к покинутой было дороге.

Здесь предо мной предстал совершенный хаос.

«Тигр», на который мы натолкнулись, когда сдавали задним ходом, стоял поперек дороги, заблокировав ее, две горящие машины перед ним полыхали, объятые пламенем, тела погибших танкистов на земле горели столь же неистово, как и боевые машины, которые они только что покинули. В паре сотен метров впереди этой группы в охранении стоял другой «Тигр», медленно поворачивая башню и время от времени выпуская пулеметную очередь по лесу. Наш новый колесно-гусеничный бронетранспортер с зенитной установкой тоже был здесь, стволы счетверенной зенитной установки были развернуты горизонтально; ее расчет прочесывал прицелом линию деревьев, порой выпуская очередь 20-миллиметровых трассирующих снарядов, которые разносили в щепки стволы довольно крупных деревьев.

– «Ханомаг», – пробормотал Хелман. – Эта проклятая пленница. Давай обратно к «Ханомагу», Фауст.

Я повел танк прямо на деревья, валя их и пробивая себе дорогу в обход перекрывшего путь «Тигра». Стволы деревьев и их вырванные из земли корни мелькали перед нами, когда мы пробивали просеку в группе лип, но затем мы снова выбрались на дорогу и направились к группе бронетранспортеров.

Один из «Тигров», который оставался с бронетранспортерами, атаковала разъяренная толпа партизан, которые карабкались на его корпус, вооруженные бутылками и гранатами. Танк не мог двигаться, поскольку одна из его гусениц была перебита, но, хотя он и вел огонь из своих пулеметов, ничего не мог поделать с окружившими его нападающими. Другой «Тигр» сдал назад, предусмотрительно выдерживая дистанцию, и вел огонь из своих пулеметов по осаждаемому танку, очевидно пытаясь таким образом освободить своих товарищей. Мотопехотинцы высадились из своих бронетранспортеров и вступили в рукопашную схватку с другой группой русских, которые набросились на них, появившись из леса с винтовками, автоматами и ручными гранатами.

Схватка была отчаянной – с людьми, которым нечего терять и которые использовали против своих противников все оружие, которое имели. Один из мотопехотинцев, явно расстреляв все свои патроны, принялся работать прикладом своего карабина, а потом, улучив момент, примкнул штык, стал уничтожать партизан им, нанося удары в туловище и шею. Другой, отбросив в сторону опустевший МП-40, схватил саперную лопатку и принялся уничтожать врагов ею. Очередь из тяжелого пулемета перерезала его пополам, вырвав его внутренности, которые упали на снег еще исходящими паром в холодном воздухе. Я, останавливая «Тигр», увидел русского перед передним броневым листом нашего танка, который забросил гранату на закрытый башенный люк. Граната, однако, отразилась от брони и упала в придорожную канаву, взорвавшись там. Курт расправился с ним короткой очередью из своего МГ, и наш танк остановился, гусеницами подмяв под себя его тело.

«Ханомаг» с русской пленницей в нем был как раз перед нами.

– Моя пленница, – сказал Хелман. – У меня есть планы на эту проклятую пленницу. Бог мой, да ведь там же еще и эти медсестры, и раненые. И все они в этом «Ханомаге».

Вильф припал к прикладу своего пулемета, поводя стволом вправо и влево, но…

– Они все перемешались, – сказал он. – В этой куче я обязательно зацеплю наших.

Хелман выругался, и я увидел заливший башню жидкий свет дня, когда он откинул крышку башенного люка.