Делать было нечего, я сказал маме, что отъеду на часок, и вместе с Сашей, которая не захотела оставаться дома, отправился к нотариусу.
Едва мы с Сашей вышли на улицу, как к нам тут же подбежали две молодые женщины, сидевшие на скамейке перед подъездом. У одной из них, более красивой, в руках был микрофон с логотипом, а другая несла камеру и похоже снимала всё происходящее.
– Сергей Дмитриев? - быстро спросила первая и почти без паузы продолжила: - Портал Российские Новости! Можно задать вам пару вопросов? Скажите, вы действительно внук Большого Русского Медведя? Это правда?
Я несколько опешил от такого напора, потом вздохнул и ответил, не видя смысла скрывать правду:
– Да, это правда.
– А как ваш дед отнёсся к вашей помолвке? Вы ведь его видели? - тут же спросила журналистка.
– Без особого энтузиазма, - ответил я вздохнув.
– Что он вам сказал? Вы можете это повторить?
В этот момент Саша дёрнула меня за рукав и сказала:
– Серёжа, ты не забыл, что мы спешим?
– Да-да! Точно! - воскликнул я и тут же проговорил — Извините, но мы спешим! Больше никаких вопросов.
– Спасибо! - ответила разочарованно женщина и добавила: - Мы не могли бы поговорить с вами позже, Сергей? Вот вам моя визитка!
Женщина протянула мне свою визитную карточку из простого пласта, которую я машинально взял, и добавила:
– В любое удобное для вас время! Пожалуйста! Мне очень-очень нужно с сами поговорить!
– Я подумаю, - ответил я уклончиво.
После чего развернулся и пошёл в сторону портала метро. Саша пристроилась на шаг позади меня.
После того, как мы удалились от прессы шагов на двадцать, она сказала:
– Серёжа, это конечно твоё дело, но мне кажется тебе не следует сильно откровенничать с прессой. Не стоит ставить весь мир в известность о том, что с тобой происходит.
– Пожалуй, ты права, - проговорил я задумчиво. - Какой мне прок от разговора с ней? Меня и так уже разок потерзали, после объявления о помолвке с Илли. Всё что я хотел, я тогда рассказал. Думаю, на этом можно и поставить точку.
– Вот и правильно! - воскликнула Саша, улыбнувшись.
Я посмотрел на визитку в своей руке, смял её и выбросил в ближайшую урну.
Мы без проблем добрались до нотариальной конторы в Царьграде и сразу зашли внутрь.
Нотариусом оказался маленький сухонький старичок, на вид лет семидесяти. Он пригласил меня в кабинет, попросив Сашу подождать снаружи. Там он достал большой конверт из толстой коричневой бумаги, обвязанный бечёвой, и опечатанный несколькими сургучными печатями. Нотариус внимательно осмотрел конверт, проверяя сохранность печатей, потом предложил мне сделать тоже самое.
Я, для виду, повертел конверт в руках. На нём были надписи: «Запечатано 24 марта 224 года от оМЧ[64]. Хранить до 14 ноября 237 года от оМЧ.» И несколько незнакомых мне подписей. Дата вскрытия оказалась датой моего рождения, чему я немало удивился. Точнее, в этот день мне исполнилось ровно шестнадцать лет.
Я отдал конверт. Старичок взял его, достал нож для бумаг и аккуратно вскрыл.
В конверте лежали несколько листов бумаги и небольшой конверт поменьше. Нотариус достал бумаги и стал их читать вслух.
Бумаги оказались написаны моим отцом. В них он признавал меня своим сыном и наследником. Они были по всей форме подписаны и нотариально заверены.
– Что ж, поздравляю вас молодой человек, - сказал старичок бесцветным голосом. - К сожалению, после смерти вашего отца, по закону всё его имущество перешло к его законной жене и дочери. Вы же можете получить только его титул, если конечно подадите прошение об этом в геральдическую палату.
– Вот ваш экземпляр, - протянул он мне один лист. - Другой по закону останется у меня. И ещё. Вот это письмо лично вам.
Старик протянул мне стандартный конверт, на котором было написано размашистым почерком: «Моему сыну, Сергею. Лично.»
Всё время, что нотариус читал бумаги, я молчал. Мысли путались, и только одна билась как птица залетевшая случайно в квартиру: «Мой отец признал меня!»
Я, чисто автоматически, взял в руки конверт, повертел его, не зная что с ним делать, затем взял со стола нож и аккуратно его разрезал сбоку. Внутри оказался лист настоящей пожелтевшей бумаги, сложенный два раза. Я развернул его и стал молча читать:
«Мой дорогой сын!
Я решил написать тебе, потому что отправляюсь далеко на север охранять границы нашей Родины. Недавно у меня возникло странное предчувствие, и я решил, на всякий случай, завершить все свои дела. Если ты читаешь сейчас это письмо, то скорее всего, меня уже нет в живых.
Я подписал все необходимые бумаги, подтверждающие что ты мой сын и законный наследник. Нотариус отдаст тебе их вместе с этим письмом.
Прости, что тебе пришлось так долго ждать. Но я подумал, что тебе лучше прожить тихое счастливое детство, не обременённое множеством обязанностей благородного отпрыска.
Ты можешь распорядится этими бумагами так, как считаешь нужным. Я не буду на тебя в обиде за любое твоё решение.
Знай, что я всегда любил и буду любить твою маму. И очень жаль что обстоятельства сложились так, что я не смог на ней жениться. Постарайся не повторять мою ошибку, выбирай любовь, а не долг. Передай мои слова маме. Думаю, ей будет приятно.
