Следуя Христу - [67]

«Не делайтесь рабами человеков». Это, однако, могло бы случиться двояким образом: через сопротивление и переворот существующих порядков, с одной стороны, и через религиозное преображение данных порядков — с другой. «В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся перед Богом». «Перед Богом» — и потому «не делайтесь рабами человеков», ни через протест, ни через ложную покорность. Оставаться в том же звании перед Богом как раз означает оставаться среди мира в Теле Христовом, в зримой общине, являть в служении Богу и в жизни-следовании живое свидетельство о победе над миром.

Потому «всякая душа да будет покорна высшим властям» (Рим 13:1; и след.). Не наверх, к власть имущим должна быть устремлена душа христианина, но вниз, чтобы оставаться в своем звании. Начальствующие — над (ύπέρ) ним, ему же оставаться ниже (ύπό). Мир господствует, христианин служит, и в этом имеет единение со своим Господом, Который стал рабом. «Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними; но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом; ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк 10:42–45;). «Ибо нет власти не от Бога» — Это сказано христианину — а не тем, кто начальствует! Христиане должны знать, что они всегда там, внизу, куда их послали начальствующие, чтобы познать и выполнить волю Божью. Христиане должны утешаться тем, что Бог через начальство Сам хочет сделать на благо им, что их Бог есть и Бог начальствующих. Это, однако, не должно сделаться общим местом и сознанием о сущности начальства (έξουσία — единственное число!), но оно должно найти применение в позиции христианина по отношению к фактически имеющимся властям (αί δέ οΰσαι). Кто противится им, тот противится установлению Бога, (διαταγήτού θεού), Который так того захотел, чтобы господствовал мир и чтобы Христос, служа, победил — и с Ним Его христиане. Христианин, не желающий этого усвоить, подпадает под суд (ст.2); ибо он вновь уподобился бы миру. Отчего же так легко возникает противление христиан против властей? Оттого, что они недовольны ошибками и несправедливостями властей. Но с такими рассуждениями христиане оказываются в высшей опасности — внимать чему-либо другому, кроме воли Божьей, которую они сами должны исполнять. Если бы они всюду могли думать только о добре и делать его так, как велит им Бог, то они могли бы жить и «не бояться» власти. «Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых» (ст. З). Как же может бояться христианин, стоящий перед своим Богом и делающий добро? «Хочешь не бояться власти? Делай добро». — Делай добро! в этом только и дело. Не то, что делает другой, но что ты будешь делать сам, вот что будет для тебя важно. Делай добро, без страха, без оговорок, без условий! Как ты можешь бранить начальство за его ошибки, если сам не делаешь добра? Как ты можешь судить другого, если сам того и гляди подпадешь под его суд? Хочешь не бояться — делай добро! «И получишь похвалу от нее (власти. — Прим. Пер.;) ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро». — Не то чтобы это могло быть мотивом наших добрых дел в целях снискания похвалы, не то чтобы всего лишь в этом была цель; это нечто дополнительное, если в нем заключено правильное отношение к властям. Павел думает настолько изнутри христианской общины, настолько много ему надо сделать для христианской общины, для ее спасения и образа жизни, что он должен предостеречь христиан от собственных несправедливостей и зла, оставляя начальство без укора. «Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (ст.4). Все дело в том, чтобы зло не творилось в христианской общине. Это обращено к христианам, но опять-таки не к начальству. Чтобы христиане пребывали в покаянии, в послушании, где бы они ни были, какие бы конфликты им ни грозили, — и вовсе не для того, чтобы оправдать или отвергнуть светские власти, — вот что важно для Павла! Никакая власть из этих слов не может сделать вывод о божественном оправдании своего существования. Если же когда-нибудь это слово действительно подвернулось бы начальству, то оно было бы для него в той же мере призывом к покаянию, как оно здесь воистину призыв к покаянию для общины. Начальствующий (άρχων) который услышал это слово, никогда бы не смог вывести отсюда заключения о божественных полномочиях на исполнение службы, но, напротив, должен был бы услышать повеление быть Божьим слугой, который на пользу христианскому миру, творящему добро. И с этим повелением он должен был бы идти к покаянию. Конечно, не потому, что мирские порядки настолько уж хороши, но потому что мирская доброта или низость неважны по сравнению с единственно важным: чтобы в общине царила и блюлась воля Божья, — так говорит Павел христианам. Не о задачах начальства хочет он поучать христианский мир, а лишь о