Следствие - [30]

— Остаётся ещё кошка, — пробормотал Шеппард, словно бы про себя.

Грегори поднял голову:

— Да. И должен сказать, что это мой единственный шанс.

— Как это понимать?

— Это проявление закономерности — общего для всех случаев, необъяснимого, но общего. Это ведь не хаос, нет. Тут есть какая-то цель, только она темна. Инспектор… я… хотя вы сказали… — Грегори никак не мог выразить свою мысль и оттого нервничал, горячился. — Мне кажется, единственное, что мы можем сделать, это ещё больше усилить контроль. Сделать так, чтобы не осталось ни единой щёлочки, в которую он мог бы проскользнуть. У него жёсткая система, и эта система должна обернуться против него. Сисс нам поможет, высчитает, где нужно ожидать следующего похищения.

— Сисс? — переспросил Шеппард и выдвинул ящик стола. — Я получил от него письмо. Он пишет, что больше не ожидает исчезновений.

— Не ожидает?! — Грегори остолбенело смотрел на Шеппарда. Тот молча кивнул.

— Он считает, что серия эта закончилась, прекратилась — либо очень надолго, либо навсегда.

— Он так считает? А доказательства?

— Он пишет, что это требует очень серьёзного обоснования, над которым он сейчас и работает. До завершения работы он предпочитает воздержаться от каких-либо объяснений. Ничего больше в письме нет.

— Ах так…

Грегори понемногу приходил в себя. Глубоко вздохнув, он сел прямо и задумчиво принялся рассматривать свои руки.

— Наверно, он знает больше нас, если… Он знаком со всеми материалами следствия?

— Да. Я пересылал ему их по его просьбе. Считаю, что мы обязаны это делать, поскольку он помог нам определить место…

— Да… Да, конечно, — пробормотал Грегори. — Это всё меняет. Остаётся только одно…

Грегори встал.

— Вы хотите говорить с Сиссом? — спросил Шеппард.

Грегори сделал неопределённый жест. Единственное, чего он хотел, как можно скорее закончить разговор, уйти из Ярда и побыть немножко одному. Шеппард встал из-за стола.

— Я не советовал бы вам торопиться, — тихо проговорил он, поднимая глаза на Грегори. — Во всяком случае, постарайтесь не обидеть его. Очень вас прошу.

Грегори, совершенно оторопевший, пятился к дверям. Он видел на лице Шеппарда выжидательное выражение и, сглотнув слюну, с трудом выдавил:

— Постараюсь. Правда, я ещё не решил, говорить ли с ним сегодня. Не знаю ещё. Мне надо…

И, не закончив, он вышел. В коридоре горело электричество. Время сегодня тянулось бесконечно. Грегори казалось, что со вчерашнего дня прошло никак не меньше недели. Он вошёл в лифт и поехал вниз. Но неожиданно нажал на кнопку и остановил лифт на втором этаже. Здесь размещались лаборатории. Мягкая ковровая дорожка заглушала шаги. Тусклые отражения ламп поблёскивали на латунных петлях и замках. Ярко сверкали старинные ручки, отполированные прикосновениями тысяч ладоней. Медленно, бездумно Грегори брёл по коридору. Из открытой двери долетало глухое бульканье, в глубине комнаты темнели накрытые чехлами спектрографы на штативах. Лаборант в халате возился у бунзеновской горелки. Следующая дверь тоже была распахнута настежь; белый, как пекарь, Томас расставлял на столе уродливые гипсовые отливки. Эта комната была похожа на мастерскую скульптора-абстракциониста. Бугристые глыбы гипса стояли на столе ровным рядом, а маленький техник, осторожно постукивая по форме деревянным молоточком, вынимал очередную. На полу стоял таз с каким-то полузатвердевшим раствором. Опершись о притолоку, Грегори наблюдал за Томасом.

— Ах, это вы? А я как раз закончил. Возьмёте их с собой? — Томас принялся перекладывать слепки, глядя на них не без профессионального удовлетворения. — Чистая работа, — пробормотал он под нос.

Грегори кивнул, взял с края белую глыбу, оказавшуюся неожиданно лёгкой, перевернул и с изумлением уставился на след босой ступни, длинной, узкой, с растопыренными пальцами.

— Нет, спасибо, пока не надо. — Грегори внезапно замолчал, положил слепок и вышел, провожаемый удивлённым взглядом Томаса, прекратившего даже расстёгивать заляпанный гипсом прорезиненный халат. Уже в коридоре Грегори остановился и бросил через плечо:

— Доктор здесь?

— Только что был. Но, может, уже ушёл, не знаю.

Грегори дошёл до конца коридора. Без стука отворил дверь. На столе возле занавешенного окна горели маленькие лампочки подсветки микроскопов. На полке поблёскивали пробирки и колбы с разноцветными растворами. Соренсена не было, за столом сидел молодой доктор Кинг и писал.

— Добрый вечер. Соренсена нет? — спросил Грегори и, не дожидаясь ответа, задал новый вопрос: — Вы не в курсе, как там с кошкой? Соренсен сделал вскрытие?

— С кошкой? А, ясно, ясно!

Кинг поднялся.

— Да, я произвёл вскрытие. Соренсена нет. Ушёл. Ему некогда. — Тон, каким это было сказано, свидетельствовал, что к начальнику своему Кинг не испытывает тёплых чувств. — Она здесь. Хотите взглянуть?

Он толкнул маленькую дверцу в углу и зажёг свет. В узенькой каморке стоял только закапанный реактивами деревянный стол, весь в бурых и ржавых пятнах. Грегори заглянул в дверь, увидел распластанную на столе красноватую тушку и отшатнулся.

— Чего там смотреть, — сказал он. — Я в этом деле не понимаю. Скажите лучше, что вы нашли?